Колдовская круговерть

Скажу честно, данный материал задумывался совсем не в том виде, что сейчас публикуется. Недавно пришла весть - чемпионка Европы и мировая рекордсменка в метании молота Татьяна Лысенко переезжает из родного Батайска в Подмосковье. Более того, снимается с места вся творческая школа, воспитавшая ее, во главе с тренером Николаем Белобородовым. А это ни много ни мало - чемпион мира среди юниоров Николай Айдамиров, чемпионка Европы в той же возрастной категории Елена Хороших и другие перспективные спортсмены. Как истинному патриоту донского спорта (к слову, заодно и кубанского) захотелось заклеймить «ренегатов», многое высказать. Но что-то мешало.

Что?

Вообще-то, миграция в спорте - явление давнее и непростое. Возможно, даже социальное. Мало вырастить большого мастера того или иного вида, надо еще и создать ему соответствующую базу для дальнейшего прогресса. Порой о том забывают, чем мгновенно пользуются конкуренты, либо те, у кого в руках больше средств и возможностей. Ничего не попишешь: общеизвестно, человек ищет, где лучше. Данный канон в реальности работает почти стопроцентно.

В конкретном случае у беглянки, ее наставника и партнеров-партнерш были вот какие основания: отнюдь не пресловутый «длинный рубль», все проще - лучшие условия для тренировок. В городе Жуковском, куда они должны отправиться, кстати, это родина олимпийского чемпиона в беге на 800 метров Юрия Борзаковского, прекрасный специализированный стадион и прочие удобства для занятий и восстановления. В Батайске же они работали то ли на бывшем футбольном поле, то ли просто на выгоне, но и это у них отобрали, решив там строить жилые дома. Это в Батайске, который сроду не знал, что такое хотя бы чемпион России, о достижениях мирового калибра уже не говорю. Казалось бы, когда практически мегазвезда с прицелом на две как минимум Олимпиады выросла, береги таковую, лелей. Ан, выходит, нет.

Материал, выше сказано, «повело» в иную плоскость.

		Василий Алексеев

Первым официально потерянным Ростовом большим спортсменом следует считать чемпиона Советского Союза по классической борьбе Виктора Соколова. В далеком теперь 1928-м он оказался в Москве. Сейчас сложно сказать, поддался он, один из самых тогда техничных мастеров ковра в стране, на какие-то посулы или как-то по-иному был переведен по ведомственной линии, не суть важно, фиксируем сам факт. Соколов сначала защищал цвета разом Ростова и столицы (оказывается, пресловутый «параллельный зачет» существовал еще тогда!) Правда, заслуженный мастер спорта и позже заодно заслуженный тренер СССР вернулся в конце концов домой, но все равно далеко не оптимистический для Дона прецедент был создан.

Тоже до войны в футбольный ЦДКА из ростовского «Динамо» перевели-переманили форварда Петра Щербатенко. В легендарной «команде лейтенантов» мы более всего знаем о Григории Федотове и Всеволоде Боброве, другие больше ушли в тень. Так вот, Щербатенко в армейской дружине тоже играл далеко не последнюю роль, разве что меньше попадал в центр внимания репортеров. В середине 50-х он опять надел динамовскую форму, а больше знаменит тем, что в роли тренера ставшего затем сверхпопулярным ростовского СКВО вывел своих питомцев в тогдашний класс «А» и потом вволю в нем пошумел, по сути, подняв футбол Ростова из безвестного на долгие годы в именитый.

		Наталья Цыганкова (с мячом)

В послевоенную пору фиксируем переезд в Минск прыгуна в длину Николая Андрющенко, участника Олимпийских игр в Хельсинки-52. Белорусы обеспечили ему квартирные условия, что, в общем-то, все и решило. Впрочем, Андрющенко, в спорте по тем временам любитель, оказался большим профессионалом в инженерном деле, впоследствии был одним из ведущих специалистов Белорусского автозавода. То есть Ростов потерял и видного спортсмена, и потенциально кадрового профи. Хотя в упомянутом случае кто и что потерял, кто и что нашел - относительно: к Минску Андрющенко прикипел основательно и навсегда.

В 50-е донская легкая атлетика отдала тому же Минску прекрасного бегуна на средние дистанции Николая Толстопятова. Мне лично в ростовском «Спартаке» довелось тренироваться и состязаться рядом с ним. Николай, что примечательно, был для нас, молодых, по сути, конкретным наставником - главный тренер разрабатывал и обнародовал программу занятий, Толстопятов, работавший часто в общей группе, являл непосредственный пример и образец техники, тактики, отношения к делу. Здесь Ростов, ко всему прочему, лишился, на мой взгляд, очень крепкого тренера.

В тот же период уехал в Волгоград мировой рекордсмен в беговом стипль-чезе Василий Власенко.

Коль о легкой атлетике, особо опустошительными набеги Москвы на казачьи порядки оказались в 60-е. Причем под сокрушительным ударом оказалась лучшая в Союзе творческая школа Тимофея Прохорова. Сначала в столицу забрали Валентина Чистякова, финалиста бега на 110 метров на Играх-64 в Риме, за ним потянулись тоже барьеристы Александр Морозов, рекордсмен мира в своем возрасте, Эдуард Переверзев, первым в истории победивший американцев на этой их коронной дистанции. Дальше московскую прописку обрел Геннадий Меликьян, шестовик, чемпион СССР среди юношей. Вообще-то, Меликьян - абсолютная гордость Ростова: в карьерном плане ему удалось взлететь на высшую из всех донских спортсменов разных поколений вершину, став министром в правительстве России, причем в ответственной банковской системе. Вот каких людей ростовский спорт растил. Вспомним попутно и Василия Мачугу, легендарного акробата, другого российского министра, спортивного, тут у Дона и Кубани соперников нет..

Чаще всего отъезд в Москву связан с квартирными условиями - Ростов всегда не то скупился, не то легкую атлетику не жаловал. Лишь перед 80м Людмилу Кондратьеву, Тамару Быкову, Сергея Литвинова жильем достойно обеспечили, хотя то связывалось не с пробудившимся интересом к «королеве» и ее поданным, просто в обком партии поступило закрытое письмо ЦК КПСС и правительства с жестким требованием позаботиться об олимпийцах Игр в Москве. При таком «указе» оставалось лишь взять под козырек и выполнять требуемое. Не случайно Кондратьева, олимпийская чемпионка, мировые рекордсмены Быкова и Литвинов служили Ростову долго и верно, до заката карьеры не думая его покинуть. В конце 90-х легкая атлетика опять оказалась в загоне, и, к примеру, знаковая бегунья Светлана Гончаренко, кровная ростовчанка, квартиру получила в Ставрополе, зато безусловно числилась во всех олимпийских списках Ростова.

Столица родного Отечества чаще всех вырубала авангард ростовского спорта.

		Вартерес Самургашев

Из игровиков раньше других сюда отправился прекрасный баскетболист Михаил Семенов. Найденный удивительным тренером-подвижником Александром Филипповичем в хулиганской Богатяновке, Михаил из трудного подростка превратился в тонкого класса баскетбольного инсайда, что в ЦСКА с ходу приметили, едва он обозначился на союзной арене. Но шансов удержать Семенова не имелось никаких - Ростов о своих баскетболистах заботился кое-как, на любительском уровне, почему за возможность оказаться в де-факто профессиональном армейском клубе спортсмен ухватился мгновенно. На Олимпиаде-52 сборная Советского Союза впервые сошлась лицом к лицу с американцами и в финале билась с корифеями игры отчаянно, пусть и уступив. В той советской команде Семенов был одним из самых заметных.

Проторенной тропой - в сборную, на серебряный пьедестал Олимпиады-56 в Мельбурне, в ЦСКА проследовал более младший, чем Михаил, Виктор Зубков. Нужно сказать, призером Мельбурна Виктор стал еще будучи в Ростове. Помню, когда он в декабре из Австралии приехал, мы, юные баскетболисты, забыв о школьных уроках, прибегали в зал, где Зубков тренировался, шалели от восхищения - он, загорелый, в невиданных белоснежных кедах, подаренных ему знаменитейшим центровым сборной США Биллом Расселом, выглядел невероятно. И было же у нас потом не день и не два о чем поговорить!

Если баскетболистов у Ростова выбивали точечно и без особых последствий, ибо высоких целей перед ними город не ставил, вернее, их не обеспечивал, то волейбол крушили, скажем так, прямой наводкой. Причем разом с двух направлений, киевского и московского.

Напомню, к 1971 году ростовский СКА, ведомый супертренером Виталием Зеновичем, вышел на пик мастерства. Два комплекта призовых наград чемпионатов СССР подкрепились высочайшей пробы золотом Спартакиады народов Советского Союза, когда фактически клубом (СКА подкрепил лишь Михаил Россов из Иркутска) были повержены сборные Москвы, Ленинграда, Украины, Латвии, Эстонии, Казахстана. На международных армейских крупных турнирах питомцы Зеновича зачастую брали верх над соперниками из ГДР, Чехословакии, Венгрии, Румынии, Польши, так получалось, по сути, сборными этих стран. Разыгрывайся тогда европейский Кубок чемпионов, уверен, тот ансамбль СКА мог замахнуться и на победу. Увы, конкуренты не дремали. Сначала киевский «Локомотив» уговорил «стать железнодорожником» Юрия Миргородского, кровного донского хлопца с Большой Мартыновки, мощного «угла». Того мало - дрогнул перед посылами «хохлов» и Олег Запорожец.

С теми переходами у меня связана интересная история. Будучи собкором «Советского спорта», я оба раза откликнулся на них крупными морально-критическими статьями. По первой из них начальнику отдела волейбола Спорткомитета СССР Юрию Деревягину объявили строгий выговор (но Миргородский, тем не менее, в «Локомотиве» остался), по второй Олегу Запорожцу намечалась дисквалификация. Как вдруг он, вопреки всему, вышел-таки на площадку в форме «Локо». Уже потом я узнал, что Киев подключил к решению «запорожского вопроса» ни много ни мало председателя КГБ Владимира Семичастного, некогда работавшего в столице Украины, перед чем спортначальство Союза устоять не смогло.

Между тем, старший тренер ЦСКА Юрий Чесноков положил глаз на Ефима Чулака, в тот период одного из лучших ударных нападающих в мире. Расчетливый по натуре, Чулак особо не противился, ведь ЦСКА - это не провинциальный СКА, горизонты у него шире.

Чулака Чесноков тайно «завербовал» еще до того самого финального турнира союзной Спартакиады, о котором сказано выше. «Играю против Москвы, большинство в которой завтрашние партнеры, а тренер - мой будущий тренер, - вспоминал Ефим, - и думаю - бью-то теперь по своим!»

К счастью, то не помешало ему в последний раз за истинно своих бить, как только он мог.

В 72-м я впервые по-особому ощутил истинную силу и мощь печатного слова. Ясно, и на побег Чулака мне довелось откликнуться злой статьей. За Ростов и Зеновича я стоял горой. «Советский спорт» тогда не читал лишь ленивый, он был в ту пору едва ли не единственным изданием общеспортивного плана в СССР, почему перед матчем ростовского тура СКА - ЦСКА настрой на переполненных трибунах Дворца спорта царил весьма злой. Едва диктор объявил в составе москвичей фамилию Чулака, раздался дикий свист. Но то цветики, еще предстояло объявить фамилию цээсковского наставника. Когда это свершилось, казалось, крыша Дворца рухнет - подобной абструкции больше никогда и нигде видеть и слышать не пришлось. Чесноков среагировал своеобразно - со скамейки вообще не встал, выразив ростовским болельщикам своеобразное презрение. А тут как раз пошло представление ростовчан, и, когда диктор произнес «Зенович», крыша могла обвалиться вторично, столь яростной вышла овация.

К слову, объективно не следует особо винить в злокозненности тех же киевлян или Чеснокова - они в перефразе «тренер тренеру - волк» действовали в рамках существующей системы взаимоотношений, конкретно думая о собственных интересах, а что у других, не их проблемы. Мне рассказывал Володя Кондра, из СКА отнюдь не собиравшийся уходить: «Когда оказался впервые в сборной, мой дебютный турнир проходил в Японии. Понятно, я - на седьмом небе. Сижу в холле отеля, спускается Чесноков, интересуется, как оно быть сборником.«Ах, здорово? - говорит. - Так «оно» ж может и не быть». Намек пришлось понять, заявление в ЦСКА сходу написать».

Нужно сказать, еще один неплохой ансамбль, правда, не чета тому, что сколотил Зенович, но все равно вполне боевой, имел в 90-е Валерий Санько, один из тех, кто под руководством Виталия Григорьевича поднимался на золотой пьедестал той самой звездной советской Спартакиады. Его тоже растащили, точнее, распродали. Зачем, почему, в чью пользу либо корысть, история умалчивает. Важно, что настоящего волейбола в Ростове теперь нет и в обозримом будущем не проглядывается.

Поистине смешная история произошла с волейбольным разыгрывающим СКА Вадимом Хамутских. Ему никак в Ростове не давали квартиру. Тут «подсуетился» с реальными ключами Белгород, куда Вадим немедля уехал. Оттуда был призван в сборную, стал призером Олимпиады. И… тут же попал в списки ростовских олимпийцев, коим козыряли с завидной чиновничьей находчивостью направо и налево.

Упомянутые переходы-уходы обидны, тем не менее, в некотором роде - не системны. А вот в гандболе вышло поистине «броуновское движение».

В советский период из «Ростсельмаша» умыкнули Любовь Бережную. Не упрекнешь, по поэту-классику - «то ль дело, Киев, что за край, в рот сами валятся галушки!» А затем пошло-поехало: одна за другой на «трансферном фронте» возникали Испания, Франция, Португалия, Черногория, Македония, даже Болгария - причастные к такому бизнесу не успевали потирать руки. Именно тогда Ростов потерял, возможно, лучшую гандболистку мира Наталью Морскову. За рубеж отправились Виктория Губа, Маргарита Давидовская, Екатерина Сергеева, Анжела Бельмас, Наталья Цыганкова, Ирина Куприянова, Любовь Савельева, Людмила Шевченко и многие другие, из следующих поколений - Ольга Санько, Анна Бурмистрова. Не выдержал искушения приобщиться к закордонному благополучию и тренер с кубанскими корнями и донской пропиской Александр Панов.

Когда поток в Европу иссяк, грянула иная беда - всех самых талантливых, в том числе будущего игрока символической сборной континента Ирину Полторацкую, завербовала «богатенькая» тольяттинская «Лада». Именно на базе Ростова она создала сначала российские, а потом и европейские приоритеты.

В смысле людских потерь, гандбол безусловный фаворит, правда, в пессимистическом понимании этого слова. Ему уступают лишь легкая атлетика и волейбол. Какие-то перемещения имели донские гребля, стрельба, плавание, но не такие заметные и принципиальные.

Как ни удивительно, в «народном виде», где ежегодная ротация есть политика, очень уж громких потрясений Ростов не имел. Делал попытку стать московским спартаковцем форвард Виктор Понедельник, но по каким-то причинам этот Рубикон не переступил. Самые видные армейцы никуда особо не рвались, разве что Валентин Афонин, он родом из близкого к Москве Владимира, явно в Ростове оседать не хотел.

В принципе, первая подобная потеря датируется годами пятидесятыми, когда вратарь ростовского «Торпедо», предвестника «Ростсельмаша», Альберт Денисенко (взят в Ростов из Краснодара) уехал сначала в московское «Торпедо», а затем в Минск, в местное «Динамо» Еще одна тоже примечательна - Анатолий Зинченко, сменивший СКА на ленинградский «Зенит», потом волею судьбы оказался легионером-первопроходцем советского и российского футбола, перебравшись в Австрию, в венский Рапид». Владимира Проскурина в одночасье сосватали из СКА в столичный «Спартак» с фантастически лукавой формулировкой перехода: «По просьбе трудящихся». Каких, не уточнялось. Трудящихся - и точка. Право гегемона превыше всего!

Между прочим, любопытно, как Проскурин появился в рядах СКА.

На предсезонных сборах в черноморской Кудепсте воронежский «Труд» разместился рядом с ростовчанами. На свою беду. Тогда, в конце 70х, сходил со сцены великий центрфорвард Олег Копаев. Забивной Проскурин мог на той позиции легко вписаться в армейский ансамбль. Переговоры прошли успешно - Владимир легко дал согласие в клубе выше рангом. Но как быстро оформить такой переход? Хваткие ростовчане вопрос легко решили. Утром Проскурин провел тренировку в «Труде», потом сообщил тренерам, что на обед не придет (лидеру всякое позволялось), сам же под эскортом армейских гонцов улетел в столицу Дона, предстал перед очами командующего военным округом, затем в ближайшей части, переодетый в солдатскую форму, принял присягу, облачился в штатское, совершил обратный перелет. На вечернем занятии представился ошарашенному уже бывшему руководству: «Рядовой Проскурин, игрок ростовского СКА!»

Немедленно последовал звонок в обком партии Воронежа, оттуда в ЦК КПСС. Тщетно - перед армейским законом пасовали даже всесильные партийцы.

В российскую эру продажу (именно продажу!) лучших в Ростове поставили на поток. Юрий Ковтун, Дмитрий Лоськов, Александр Маслов, Алексей Герасименко, Олег Пестряков, Дмитрий Кириченко из сезона в сезон почти в очередном порядке паковали чемоданы. Особенно жаль было, когда распался ростовский экстра-треугольник Лоськов - Маслов - Герасименко. Такие тройки в хоккее собираются и существуют годами, в Ростове их распродали, будто пирожки. Потом вгоняли бешеные средства на африканских и прочих кудесников мяча, все равно свои-то оставались лучшими.

Право, не надо полагать, что Ростов и Дон были в некотором роде дойными коровами либо овечками, с которых регулярно только и стригут шерсть. Нет, они и сами в подобном вопросе могли дать фору кому угодно.

В дофронтовом Грозном в одном из залов на стадионе «Динамо» красовалось во всю стену панно - совсем юная Людочка Турищева на живописном горном лугу беседует с группой почтенных стариков-вайнахов в папахах и бурках. Да, действительно, испокон веков борцовскому краю олимпийскую славу впервые принесла именно она, простая русская девчушка.

То панно пало жертвой боев, как и сам зал. А вот с Турищевой связана поистине детективная история.

В 70-е советская гимнастика в целом была на огромном подъеме, буквально звенела медалями мирового достоинства. И когда в Грозном тренер Владислав Растороцкий представил на общий суд Люду Турищеву, специалисты ахнули - это чистый бриллиант, нужна лишь оправа. http://14k.com.ua/zolotye-sergi-s-brilliantami Как водится, в предвкушении драгоценной добычи засуетилась Москва, не остались в стороне Ленинград и Киев. Выбор у Растороцкого имелся богатый, благо он понимал, что в Грозном поднять ученицу на предельную высоту вряд ли удастся.

В спор со столицами истинной, северной и украинской решился ввязаться ростовчанин Николай Синау, председатель ростовского городского спорткомитета. Заручившись известными полномочиями, он прибыл на землю тогдашней Чечено-Ингушетии. Какие козыри имел Николай Александрович на руках? Чисто рациональные. Москва, Ленинград, Киев выходили на Растороцкого пусть из больших кабинетов, зато лишь по телефону, здесь же на все вопросы отвечал вполне земной человек. Щедро выложил на стол донские деликатесы, упор в беседе больше делал на жену Владислава Степановича, рассказывая о преимуществах ведения домашнего хозяйства в таком щедром благодатном центре, как Ростов. В принципе, убедил, оставался лишь один вопрос тренера, достаточно принципиальный - зал для работы. «Да завтра и приступишь, какие проблемы!» Надо заметить, тут была чистая авантюра - достойного уровня Растороцкого зала еще в Ростове не имелось. Но Синау мгновенно просчитал, что сдаваемый на днях баскетбольный комплекс ДЮСШ-7 будет весьма кстати - волевым решен

ием сверху то и сделали. Ударили по рукам. Родителей Людмилы, людей простых, рабочей косточки, уговорить оказалось проще. Сама же Турищева за тренером поехала бы хоть на Северный полюс.

Оставались пока за кадром сами грозненцы, которые тоже считали будущие медали землячки и вряд ли намеревались с нею расставаться. Их обошли просто: Растороцкие с Людмилой под началом Синау тайно улетели в ночь на военном самолете (договоренность от том Николай Александрович, кадровый армеец, давно предусмотрел).

Операция прошла поистине с блеском.

Стоит ли вспоминать, сколько феерических побед принесла Турищева Дону, к тому же, сама творческая школа Растороцкого раззадорила местные школы Лаврова, Левшина, Сваловых на подвиги в большой гимнастике.

Пополнение спортивных рядов со стороны Ростов, не снижая собственных темпов, вел регулярно и планомерно.

В женском баскетболе наиболее мощным стало приглашение из Саратова Тамары Слиденко, через несколько сезонов принесшей Дону два титула чемпионки мира.

В волейболе того же Ефима Чулака привезли из Челябинска, Олега Запорожца из Саратова, оба немало обещали, требовали лишь тщательной огранки, какую у Зеновича и получили. Неподражаемый и легендарный Владимир Кондра был взят из Сочи.

В гандболе диапазон приглашений вообще вышел широким. Будущие звезды «Ростсельмаша» Нелли Сагитова - из Омска, Любовь Савельева - из Владивостока (обе в Ростове станут чемпионками мира среди юниорок), впоследствии олимпийская чемпионка Монреаля-76 Любовь Бережная - из Красноярска, Наталья Кудрявцева - из Риги, Раиса Вераксо - из Минска, Светлана Мозговая - из Баку. Беспримерным вышло практически поглощение невинномысского «Азота» «Ростсельмашем» - оттуда перебрались сюда все лучшие игроки при тренере Александре Панове.

Совсем недавно дончане «умыкнули» из Майкопа гандболистку Яну Ускову, чемпионку мира, лучшего правого края страны. Опять же в изящном стиле, на темп опередив тоже положившую на нее глаз звенигородскую «Звезду», - когда подмосковные гонцы прибыли сюда, стоило тут же заказывать билеты назад: контракт с Яной уже находился в офисе клуба «Ростов-Дон».

В тяжелой атлетике Дон может похвалиться тем, что разглядел в Архангельске еще безвестного Василия Алексеева, в скором времени на мировом помосте богатыря богатырей. В строй асов «железной игры» под мудрым началом тоже привозного Рудольфа Плюкфельдера становились Давид Ригерт, Николай Колесников, Алексей Вахонин.

В греко-римской борьбе Ростов обеспечил все условия будущему олимпийскому чемпиону Сурену Налбандяну (Астрахань), чемпиону мира и призеру Игр в Москве-80 Борису Крамаренко (Ашхабад), многократному чемпиону мира Исламу Дугучиеву (Грозный-Москва).

Фантастическая история связана с Налбандяном. В Ростов из родной Астрахани он соглашался отправиться на определенных условиях - стимулом служила хорошая квартира. А такую, просторную, в престижном районе, обеспечить в то советское время было проблемой. Решенной, однако, по-ростовски «изящно» - в форме фиктивного брака. «Избранницей» Сурена стала гандболистка «Ростсельмаша». В свадебном Дворце дивились и таращили глаза на эту пару - невеста ростом под 190 и коренастый сантиметров на 15 ниже жених.

В плавании ставшая ростовчанкой Любовь Семкина-Черникова (она из Ейска) первой в Союзе выплыла на «сотке» вольным стилем из минуты. Из недавних приобретений следует выделить Аркадия Вятчанина (Мурманск).

На ростовских «дрожжах» расцвела неповторимая «Зуля» - велогонщица Зульфия Забирова (Ташкент-Самара).

Пытался Ростов заиметь даже собственного шахматного гроссмейстера экстра-масштаба - Иосифа Дорфмана из Львова. Он в столицу Дона приезжал, имел переговоры в верхах, увы, как-то и почему-то не сложилось, пусть требования у «гросса» были весьма скромными, особенно на фоне футболистов.

Как раз в футболе Ростов вообще не дремал. Свидетельство чему - Олег Копаев (Львов), Юрий Мосалев (Иваново), Алексей Еськов, Валерий Буров, Виталий Цыбин (Грозный), Юрий Васенин (Калининград), Сергей Андреев, Александр Заваров, Игорь Гамула (Ворошиловград), Павел Гусев (Волгоград), Владимир Проскурин (Воронеж), Анатолий Фетисов (Куйбышев), Александр Андрющенко (Львов-Москва), Александр Маслов (Махачкала-Ставрополь), Алексей Герасименко, Александр Плошник (Краснодар), Леонид Назаренко (Гулькевичи), Дмитрий Кириченко (Ставропольский край), собственно, этому списку поистине нет конца. Вспомним заодно и краснодарский «Нефтяник», который в конце 50-х ростовский СКВО обескровил, забрав всех лучших в одночасье едва не под дулами автоматов.

А вот, для примера, и история не из числа рядовых. В какой-то сезон в далеком Чимкенте ростовчане углядели талантливого футбольного форварда Виктора Чуркина. Туда с соответствующими полномочиями отправили Льва Аронова, администратора СКА. Родителей он на переезд сына убедил, благо с красноречием у него было все в порядке. Виктора собрали в дорогу. По пути им предстояло провести день и ночь в Ташкенте. И надо же - на прогулке по городу их встретил Николай Любарцев, ранее вратарь СКА, перешедший в «Пахтакор». Тот с ходу смекнул: «Наших воруют!», поднял переполох. Дошло до очень серьезной дамы Насриддиновой, главы правительства Узбекистана. С немедленным вердиктом - взять «негодяев» и представить пред ее очи. Но почувствовавший интуитивно опасность Аронов предпринял искусный контрманевр. Из номера гостиницы через окно незаметно спустили сумки, у дежурной долго интересовались, что в Ташкенте интересного можно за вечер посмотреть, бдительность усыпили, оставив на «хранение» билеты до Ростова, а сами, выйдя на улиц

у, рванули в темпе в аэропорт и тут же улетели кружным путем ближайшим рейсом на Минеральные Воды.

Наутро оперативники, в том числе местные чекисты, выполняя строгий указ сверху, долго не давали добро на вылет рейсового борта до Ростова, прочесали в поисках смутьянов весь самолет, разумеется, тщетно. Беглецы как в воду канули.

Пиши детектив, да и только.

Увы, через какие-то годы Виктора потянуло назад. К несчастью, навстречу своей суровой судьбе - он разбился вместе с ташкентским «Пахтакором» в печально известной авиакатастрофе.

Все же не дремали и донские селекционеры, согласитесь…

Подобьем некоторые итоги.

Самые тяжелые потери Ростова: спортсмены - Виктор Соколов, Геннадий Ермилов (классическая борьба), Ефим Чулак, Владимир Кондра (волейбол), Михаил Семенов, Виктор Зубков (баскетбол), Наталья Морскова, Ирина Полторацкая (гандбол), Игорь Марченко (плавание), Валентин Чистяков, Татьяна Лысенко (легкая атлетика), Зульфия Забирова (велоспорт), два гандбольных ансамбля, мужской гандбольный «Источник», женский баскетбольный «ТЭСМО-Дон»; тренеры - Рудольф Плюкфельдер (штанга), Виктор Маслов (футбол), Сергей Литвинов, Николай Белобородов (легкая атлетика), Александр Панов (гандбол), Василий Сивер (баскетбол).

Самые яркие приобретения: спортсмены - Людмила Турищева, Наталья Юрченко, Наталья Шапошникова (спортивная гимнастика), Зульфия Забирова (велоспорт), Ислам Дугучиев (греко-римская борьба), Тамара Слиденко (баскетбол), Владимир Кондра (волейбол), Наталья Цыганкова, Любовь Бережная (гандбол), Олег Копаев, Сергей Андреев (футбол), «Локомотив» минераловодский, ставший впоследствии ростовским; тренеры - Рудольф Плюкфельдер (штанга), Владислав Растороцкий (спортивная гимнастика), Леомарк Невядомский, Александр Панов (гандбол), Виктор Маслов, Герман Зонин, Николай Самарин (футбол).

Такая интересная палитра получилась…

…Историей зафиксировано - самым первым олимпийским чемпионом Советского Союза и соответственно России стал ростовский штангист Иван Удодов, что произошло в Хельсинки в 52-м. Мне довелось часто видеть его в зале Дома физкультуры, когда он, по сути, завершал карьеру и пробовал себя на тренерском поприще. Вот уж кто никогда бы не уехал с берегов Дона, так это дядя Ваня (так его все любовно звали), человек труднейшей судьбы (от концлагеря Бухенвальда до олимпийского пьедестала!). Он отличался редкой порядочностью и неподкупностью.

Я, прикинув, составил список из самых-самых в ростовском спорте всех времен. Получается примерно такая картина: Иван Удодов, Василий Алексеев, Давид Ригерт (штанга), Людмила Турищева, Светлана Гроздова (спортивная гимнастика, причем Гроздова еще и чемпионка мира по акробатике), Виктор Понедельник (футбол), Тамара Быкова, Людмила Кондратьева, Сергей Литвинов (легкая атлетика), Наталья Морскова (гандбол), Валентин Николаев, Вартерес Самургашев, Ислам Дугучиев (греко-римская борьба), Андрей Моисеев (современное пятиборье).

Так вот, здесь Удодов, Гроздова, Понедельник, Морскова, Николаев, Самургашев, Моисеев - кровные ростовчане, Быкова - из соседнего Азова, Кондратьева - из Шахт, в противовес им Алексеев (Архангельск), Турищева, Дугучиев (Грозный), Ригерт (Казахстан). Вместе с другими именами выходит поистине колдовская круговерть.

Но это - реальная жизнь. Со своей непредсказуемостью.