поиск по сайту
Футбол. Тет-а-тет

Олег Фоменко: «Мусаеву нужны готовые игроки. Развивать - не его козырь»

В
недавнем интервью бывший вратарь «Краснодара» Андрей Синицын сказал: «Главная ошибка Мусаева - уход Фоменко. В «Краснодаре» Петрович играл очень важную роль, пусть и незаметную со стороны. Он был связующим звеном между тренерским штабом и футболистами, мог обсудить с ними любую проблему, ребята ему доверяли. Олег Петрович тонко чувствовал состояние команды, знал, на какие рычаги нажать, чтобы добиться результатов. Нельзя было его убирать, в команде этого решения никто не понял».
Эти слова голкипера стали для корреспондента «СЭ» побудительным мотивом интервью с Олегом Фоменко, ныне помогающим Владимиру Федотову в «Сочи». Тем более что в биографии тренера, а когда-то - полузащитника, есть и грозная Чечня начала 90-х, и сенсационная кубковая победа его «Амкара», выступавшего тогда во втором(!) дивизионе, над романцевским «Спартаком», и почти десятилетие работы в «Краснодаре», где он помогал Ташуеву, Муслину, Кононову, Шалимову и Мусаеву.
Полузащитник «Сочи» Ибрагим Цаллагов на вопрос, какую роль играет Фоменко в штабе этой команды, ответил: «Петрович очень много общается с футболистами. Диалог - это всегда хорошо. Есть тренеры, которые не воспринимают мнение игроков. Мол, я великий, и всё. А в «Сочи» мы можем донести свои мысли. Не факт, что с ними согласятся, но мы знаем, что нас, по крайней мере, услышат. А для человека важно, чтобы его выслушали. Могу и лично донести мысль до Федотова, но иногда сперва проверяю ее на Фоменко. Знаю, что у них очень хорошая коммуникация. Всё открыто».
фото: Андрей Шрамко, ФК «Краснодар»
«Все открыто» оказалось и в этой беседе. Судите сами.
Первая чеченская, пропавший без вести отец, заложники в Буденновске
- Олег Петрович, вы родились, выросли и начали карьеру в Грозном. Как ваша семья оказалась в Чечне?
- Родители переехали в Грозный в конце 50-х. Папа у меня из детдома в соседнем Дагестане. Большая мамина семья переехала из Сибири. Посмотрели - тепло, хорошо. И решили остаться. Отец был строителем, мама сначала работала в магазине, потом - в детском саду. Сестра родилась в 1962-м уже в Грозном, я - 10 лет спустя там же.
- Еще через 20 лет развалился СССР, и там стало не очень хорошо. К власти в республике пришли сепаратисты, и началась первая чеченская война.
- Я уехал в Буденновск 24 декабря 1994-го, за неделю до штурма Грозного федеральными войсками новогодней ночью. Но бомбежки к тому времени шли уже месяц. Бывало, спать ложишься, сестре говоришь: «Спокойной ночи. Бог даст - утром свидимся». Маму с племянником сразу отправили к родственникам в Краснодарский край, сами с сестренкой остались. Отца последний раз где-то в 1994-м видел.
- Что случилось?!
- Пропал без вести вскоре после начала войны. По слухам, его видели где-то в Ингушетии, но, когда мы перебрались в Буденновск и я перевез туда маму и племянника, делали запросы по отцу - и ничего… В 1991-м я играл в городе Шали за местный «Вайнах», а с середины 1992-го - в «Жемчужине» из Буденновска, то есть дома уже бывал наездами. Как раз сезон 1994-го закончился, я приехал домой и попал под «все эти революции». Сначала оппозиция в город вошла, а через месяц началась военная операция.
- Какие самые жуткие моменты вы пережили?
- Самое страшное, когда сидишь на кухне, чай пьешь - и начинают самолеты вылетать. В первую минуту начинаешь нервничать, волноваться. А потом, когда видишь, что «работают» не по твоему дому, а по конкретным объектам, успокаиваешься, появляется любопытство. Самолет летит, бомбы падают, но ты понимаешь, что не в тебя. Где-то в километре от дома, около школы, где я учился, был авиагородок. Вот его «отрабатывали». Прямо видишь из окна, с балкона, как самолет заходит, бомбы сбрасывает, и они на этот авиагородок ложатся. При этом испытываешь диковатое ощущение: с одной стороны, не по себе, с другой - ловишь себя на мысли, что самолеты красиво работают. В четверке, слаженно.
- С боевиками доводилось иметь дело?
- Многие ребята, с которыми играл в «Вайнахе», как потом услышал, ушли в боевики. Хотя их так тоже неправильно называть. Боевики - они во второй чеченской были, а в первой люди просто защищали свой дом. Прекрасно понимаю чувства людей, когда прилетает самолет - и бомбит всё, что вокруг. Помню, в Шали «отработали» по рынку - сколько мирных жителей полегло! Естественно, когда у тебя близкие ни за что ни про что погибают, люди берут автоматы и начинают защищать свой дом.
- Буденновск, город Ставропольского края, куда вы уехали, тоже пережил трагедию. В июне 1995-го Басаев туда ворвался и захватил в заложники полторы тысячи человек, которых держал в местной больнице. Премьер Черномырдин вел с ним переговоры в прямом телеэфире. Кого-то знаете из тех, кто был в заложниках?
- Конечно. Моя кума была среди них. Более того, она оказалась в числе тех 150-ти добровольцев (насколько добровольно это в принципе могло быть), которых террористы повезли в Чечню в качестве живого щита. Доехали до Ведено - там их отпустили, и автобусы поехали обратно. Слава Богу, всё для нее закончилось хорошо, но вспоминать тот момент она не любит. Все думали только о том, чтобы остаться в живых... Моя жена тоже из Буденновска. Работала в детском саду, который стоял непосредственно перед больницей, куда свозили всех заложников. Всю первую информацию о боевиках оперативным сотрудникам она передавала - там как раз Басаев проезжал на машине. Они с детьми в садике были, когда всё это началось. Там же и ребята-«альфовцы» погибли, когда перестрелки начались.
- Жена в заложники не попала?
- Нет, успела выйти, потому что детсад боевики не стали трогать. Провели людей мимо садика, а туда всё-таки не стали заходить.
Мусаеву есть чему поучиться у Ташуева
- Перейдем к футболу. С тренером Сергеем Ташуевым судьба свела вас еще в футбольной школе Грозного, а потом и в Буденновске, и в Рязани, а в тренерской карьере - в Краснодаре.
- Иногда смеюсь - Сергея Альбертовича (официальное отчество Ташуева - Абуезидович, - прим. ред.) знаю дольше, чем свою жену. С 1989-го! Он в Грозном тренировал спецкласс - ребят 1973 года рождения, а я родился в 1972-м. Но в те времена, если ты родился после августа, то мог играть с ребятами на год младше, - вот я и работал с 1973-м. С тех пор дружим и общаемся. Многие из тех, кто проходит его методику работы в тренировочном процессе, восхищаются. Сколько я уже тренеров в жизни встречал - Ташуев однозначно один из самых сильных.
- Почему же он почти не работал в премьер-лиге?
- Сложно сказать. Принял «Кубань» по ходу сезона-2015/16 в плохом состоянии - и ему не хватило времени, чтобы что-то построить. Зато занял 6-е место с донецким «Металлургом» в сильном на тот момент чемпионате Украины. Думаю, сейчас он мог бы взять почти любую команду и вывести ее на очень приличный уровень.
- Читал в вашем интервью корреспонденту «Sports.ru», что стиль «Краснодара» заложил именно Ташуев. Для меня это стало откровением - думал, он появился после Муслина при Кононове.
- Нет, это началось еще при Альбертовиче. Доминирующий футбол с контролем мяча и агрессивным давлением на соперника - он этот стиль еще во второй лиге, в Буденновске разрабатывал! Там была очень приличная молодая команда, и ташуевская методика здорово развивала молодежь. Тот же Альберт Борзенков, который потом играл за волгоградский «Ротор» лучших времен и многие другие клубы, не даст соврать.
- Как вам словесная пикировка Ташуева в СМИ с Мурадом Мусаевым? Наверняка ведь читали слова последнего, что Ташуев - большой стратег и тактик, который не поднялся выше 5-го места в ФНЛ и лучше бы думал о своей команде - песчанокопской «Чайке» из ФНЛ, чем комментировал другие.
- Перепалка никогда никого не красит. Ташуев - без всякой иронии - очень сильный тренер. У него многому можно поучиться.
- Как думаете, чему бы мог у него поучиться Мусаев?
- Организации тренировочного процесса. Немаловажно и то, что Альбертович именно обучает футболистов. У Мурада Олеговича - немножко другое. Он любит готовых игроков. На моем тренерском веку определенным обучением занимались также Муслин с Кононовым, но Ташуев по этой части - самый сильный.
- А при ком из главных тренеров, с которыми вы работали, был самый сильный «Краснодар»?
- Думаю, при Кононове. Когда был Ташуев, команда играла в ФНЛ. Когда Муслин - команда премьер-лиги только создавалась. Вышли из ФНЛ мы с 5-го места, состав был так себе. 9-е место с отрывом в том полуторалетнем сезоне стало хорошим результатом. А уже при Кононове пришли Измайлов, Широков, Каборе. На замене сидели Маурисио Перейра, Ахмедов. Вот какой уровень у команды был - Перейра в запасе!
- С кем из главных тренеров «быков» лично у вас, помимо Ташуева, было наибольшее взаимопонимание?
- Тоже с Кононовым. У нас схожие взгляды на футбол - и Олег Георгиевич, придя в команду, многие вещи расставил именно так, как я о том думал. Мне нравилось, как мы тогда играли. Считаю, что та команда могла добиться большего - уж в Лигу чемпионов-то попасть точно. Содержательные тренировки были и у Муслина, от него тоже много интересного узнал.
- Как думаете, чего не хватило Кононову, чтобы преуспеть в «Спартаке»?
- Знаете, я много читал о Лобановском и Бескове. И у меня складывается впечатление, что, если бы они жили сейчас, то великими тренерами не стали бы. Потому что им не дали бы времени. 3-4 месяца, нет результата - на выход. А им требовалось полтора-два года, чтобы полностью создать команды, которые они видели. А Юрген Клопп сколько времени делал свой «Ливерпуль»! И речь не только об игре, но и о коллективе. Люди ведь не роботы, каждый - со своим характером. Футболистам нужно время, чтобы понять и принять твои идеи, а тебе - чтобы подготовить их, в том числе функционально. Сейчас из футбола, по крайней мере, нашего, исчезает одна из главных составляющих любого успеха - терпение.
- А еще - уважение. Многие главные тренеры «Краснодара» даже не скрывают, что терпеть не могут друг друга. Мусаев отпустил в интервью колкости в адрес Ташуева и Шалимова после того, как те публично критиковали его. Шалимов в «инстаграме» Кононова вообще дебилом назвал - за фразу на могиле Федора Черенкова, когда он обратился к великому футболисту как к живому...
- Думаю, у одних это продиктовано ревностью, у других - обидой за предыдущие высказывания. По мне, тот же Шалимов - прекрасный человек. Что на него находит в такие моменты - не могу сказать. Когда Игорь Михайлович тренировал «Краснодар», мы с ним постоянно спорили - он всегда давал возможность помощникам высказывать свою точку зрения, и мы не боялись это делать. Понятно, последнее слово всегда было за ним, но я мог придерживаться иного мнения по любому эпизоду и не держать его при себе. В этом плане с Шалимовым было очень комфортно.
- Кто из тренеров, с которыми вы работали в «Краснодаре», по-вашему, самый сильный в комплексе всех профессиональных качеств?
- Для меня - Ташуев. За ним Кононов и Муслин - где-то на одном уровне. Оба спокойные, у них примерно одинаковая направленность тренировок в плане тактики, организации игры, в которых они очень сильны.
Как «Амкар» из второй лиги Тихонова с Цымбаларем обыграл
- К «Краснодару», Олег Петрович, мы еще вернемся, пока же - о вашей игровой карьере. Как игрок вы ни разу не выступали в РПЛ. А могли?
- У меня был шанс в 1999-м. Ездил на просмотр в Самару, прошел один сбор, Александр Тарханов тогда «Крылья» тренировал. Но клубы не договорились. В том году закончились контракты с пермским «Амкаром» у Кости Зырянова и Сережи Яковенко - они перешли соответственно в московское «Торпедо» и воронежский «Факел». Я был единственным игроком центра поля, кто оставался на контракте. Поэтому, в конце концов, меня и не продали. Понятно, что не в «Спартаке», но в средних клубах высшего дивизиона, считаю, вполне мог заиграть.
- Как вы с Северного Кавказа попали в Пермь?
- Опять же - через Ташуева. Когда «Амкар» создавался, клубу нужен был центральный полузащитник. Приехал, посмотрели - подошел. И остался там почти на 7 лет.
- Вы же там и с одним из самых популярных сейчас комментаторов Константином Геничем играли?
- Конечно. Почему всегда и говорю Косте: «Ты должен меня беречь, потому что я, наверное, единственный помню, как ты в футбол играл» (смеется). Костя был очень хорош на позиции «десятки», и, если бы не травматизм, уверен, мог бы достичь гораздо большего. Решения быстро принимал, техника высокая была. И обыграть мог, и передачу отдать. Генич же как раз забил мяч, который вывел «Амкар» в премьер-лигу. Но меня тогда уже там не было.
- Самый звездный момент вашей карьеры - наверняка победа над романцевским «Спартаком» в Кубке России-1998. Видел черно-белую фотографию - с крыши соседней многоэтажки, свесив ноги вниз, матч смотрело человек сто. Как не боялись?!
- Да, такой ажиотаж был - и на крыше, и на всех заборах окрестных сидели! «Спартак»-то не приезжал в Пермь с 1977 года, когда в первой союзной лиге против пермской «Звезды» играл! Уже в «Краснодаре» я над Андреем Тихоновым и Максимом Бузникиным посмеивался, вспоминая тот матч. На 84-й минуте открыли счет, и в первой же ответной атаке Канищев один на один с угла вратарской вышел. Успел подумать: «Елки-палки, даже минуту не продержались». Но он как дал выше ворот, а потом - все 11 человек встали в штрафной. И отбились.
- Как это вообще возможно? Почти бессменные чемпионы России в лучшем составе проиграли команде второй лиги.
- Думаю, у «Спартака» присутствовал недонастрой, поскольку у него через 4 дня был матч Лиги чемпионов в Австрии со «Штурмом». И красно-белые его выиграли. А в Перми, думаю, сказалось еще и то, что Романцев по какой-то причине не прилетел, а поле было не очень хорошего качества. В такой ситуации мы прыгнули выше головы, а забили с помощью газона. Удар Вовы Бенедского не такой сильный был. Спартаковский вратарь Филимонов хотел легонько поймать, а мяч - в кочку, через руку и в ворота. Дома и кочки помогают! В первом тайме мы хорошо выглядели, а во втором «Спартак» уже включился и погонял нас прилично. Какая команда была: Цымбаларь, Тихонов, Титов!.. Я играл в опорной зоне против Егора Титова. Голова ходуном ходила! Хотя бы с Цымбаларем не пересекался, а то он своей левой одним замахом по паре человек на «пятачке» разворачивал. Красно-белые же совсем скоро мадридский «Реал» с Раулем и Роберто Карлосом и во главе с Хиддинком обыграли! Еще бы сто раз мы с ними сыграли - не выиграли бы. А тогда удалось.
- Премиальные какие были? Двойные, тройные?
- Обычные. Там интересно получилось. Юрий Гребенюк, генеральный, подходит перед игрой к президенту клуба Валерию Чупракову и у нас на глазах спрашивает: «Сколько премиальных за победу дадим?» Тот смеется: «Называй любую сумму, какую хочешь». - «Я же могу и 10 тысяч долларов назвать». - «Сколько хочешь, столько и называй. Какая разница? Мы же реально на вещи смотрим». Гребенюк постоял, подумал: «Ну ладно, 10 тысяч рублей». По-моему, тогда это был эквивалент 500 или 600 долларов. А когда игра закончилась, Валерий Михайлович подходит к Гребенюку и говорит: «Юра, спасибо тебе большое, а то до конца жизни бы расплачивались». Чупраков же человек слова, заплатил бы всё до копейки. Но такая сумма - это «неучтенка» была, на победу никто не рассчитывал.
- Как Тихонов с Бузникиным реагировали, когда вы в «Краснодаре» тот матч вспоминали?
- Потешались: «Да у вас команду набрали по объявлению!» - «Согласен. Но команда «по объявлению» обыграла московский «Спартак»!» До сих пор и с Андреем, и с Максимом отлично общаемся. Думаю, Тихонов должен стать сильным тренером. И человек он очень хороший и порядочный, и опыт футбольный у него богатейший. Дай Бог, чтобы у него всё срослось.
Два ножа с двух сторон
- Читал, автора победного гола «Спартаку» Бенедского потом ножом пырнули.
- С двух сторон. Мы вместе тогда из гостей возвращались на автобусе, потому что в Перми 90-х годов с такси была проблема. С нами была еще одна девушка, и мы с женой вышли ее проводить - поздно было. А Вова и Вадик Шпитальный, наш одноклубник, с женами поехали дальше. Как раз когда мы выходили, два парня зашли - и понеслось. Они начали приставать к жене Вадика, Бенедский сказал им: «Успокойтесь!» Так они подошли и сразу двумя ножами его пырнули, спереди и сзади. И на ближайшей остановке - бежать. Он еще ничего не понял, догонять их начал... А потом - большая потеря крови, реанимация. Но выжил и даже вернулся на поле. И в Перми еще поиграл, и в Челнах.
- Еще один участник того матча со стороны Перми - молодой Константин Зырянов. Уже было понятно, в какую звезду он может вырасти?
- Однозначно. После победы над «Спартаком» у нас через 3 дня была игра в Стерлитамаке. Вся Пермь на ушах стояла, побыли мы в ту ночь героями. И посидели после победы очень прилично - в ночном клубе до 5-ти утра. А после - сразу на восстановительную тренировку. У нас была задача выйти в первый дивизион, шла жесткая конкуренция с «Ностой» из Новотроицка, которая превосходила нас по зарплатам вдвое, - и мы понимали, что если проиграем, то о «Спартаке» никто и не вспомнит. У нас и бонусы за выход в первую лигу были гораздо выше, чем за ту победу над красно-белыми. Играли со Стерлитамаком очень плохо, после Кубка все эмоции из нас вышли. Но Костя Зырянов троих или четверых обыграл - и забил победный мяч. Такие моменты регулярно случались. Я играл опорника, он - «десятку». Моя задача - отобрать и отдать ему, а он уж разберется. Не сомневался, что Зырянов в сборную страны попадет. В столичном «Торпедо», правда, его в опорную зону определили, а по-настоящему Костя раскрылся, когда его Дик Адвокат в «Зените» чуть выше поднял. Тогда уже и сборная в его жизни появилась, и бронза Евро-2008. А как «Баварии» он забил в полуфинале Кубка УЕФА, на замахе соперника движением корпуса убрав! Читал слова Хиддинка, что такого человека по работоспособности и скорости восстановления, как Костя, он никогда не видел. А я вспомнил, как мы с ним сидели, и Зырянов сказал: «Олег, сколько ты бегаешь - я с ума бы сошел». Что бы тогда Гус обо мне сказал? Смеюсь, конечно. А с Костей всегда, когда видимся, обнимаемся.
- «Амкар» с вами в составе, уже из первой лиги, дошел в 2002-м до полуфинала Кубка России, где уступил 0:1 набиравшему силу ЦСКА.
- И там у нас были шансы, если бы не судейство. Не помню, кто судил (Николай Иванов из Санкт-Петербурга, - прим. ред.), но Рустем Хузин на правах капитана подходит к арбитру с каким-то вопросом, а тот ему напрямик: «Успокойтесь, сидите и ковыряйтесь в своем болоте». Ну, Хузин всё сразу понял и успокоился.
Однажды Федотов как даст с ноги по кушетке!
- С Владимиром Федотовым вы познакомились, еще когда вместе играли за «Урал»?
- Да, в 2003-м. Ушел туда из «Амкара». В Перми у меня была травма, из-за которой со мной не захотели переподписывать контракт. Посчитали, что уже не смогу вернуться в футбол. «Урал» же во главе с президентом клуба Григорием Ивановым только вышел в первый дивизион и меня пригласил. Приехал я с повреждением, из-за которого там и не сложилось - больше лечился и восстанавливался, чем играл. Там был прекрасный коллектив, и мы с Владимиром Валентинычем, который в Екатеринбурге был капитаном, стали общаться семьями. Вроде бы недолго в «Урале» побыл, 4 месяца, а отношения остались. Всегда встречались, когда была возможность. И на сборах постоянно виделись, и на телефоне были. Возможность работать вместе мы никогда не обговаривали, но так сложилось. Всё, что ни делается, к лучшему!
- В одном из интервью вы сказали, что Федотов готов к работе в любом топ-клубе России. Не съели бы его в «Спартаке» со всегдашней истерикой вокруг красно-белых? Или в «Зените», где Семак чудом пробился сквозь строй тренеров-иностранцев, руливших 15 лет подряд?
- Валентиныч настолько коммуникабельный, что сумел бы сплотить команду где угодно - и речь не только о футболистах, но и о персонале, о том, чтобы все в коллективе были вместе. Это говорит о том, что он менеджер высокого полета. А когда я говорил о любом топ-клубе, то имел в виду его профессиональные качества. Какие-то околофутбольные вещи - это уже другое. Их тоже надо учитывать, но, думаю, он и в них разобрался бы. Голова - она у специалиста или есть, или нет. У него она есть.
- Чем-то Федотов вас поразил во время совместной работы в «Сочи»? Какое главное его качество?
- Спокойствие. Оно накладывается на очень хорошее знание предмета - и передается ребятам. Но и когда нужно взорваться, воздействовать на команду, он это чувствует и делает сразу. Помню, как раз только пришли в клуб и играли контрольный матч с какими-то сербами. После первого тайма горим - 0:2, и вообще всё очень плохо. Входим в раздевалку - и Валентиныч как дает с ноги по кушетке, которая там стояла! Все резко сели, рты пооткрывали - никогда его еще таким не видели. Он говорит: «Ребятки, для чего мы футболом занимаемся? Может, не будем себя обманывать?» «Напихал» - и тут же стал спокоен. На второй тайм вышли, как побежали - и всё, после этого момента команда на сборах стала совершенно по-другому выглядеть. Это была нужная психологическая встряска, и Валентиныч четко уловил момент, когда ее надо было сделать.
- Все ценят вас как второго тренера. Амбиций, чтобы быть главным, не было?
- Никогда. Заканчивал играть в первенстве Краснодарского края и стал планомерно помогать тренерам. Меня спрашивали, хочу ли быть главным, но всегда отвечал: «Нет. Мне комфортно с ребятами на земле бегать, прыгать, разговаривать». А общение с руководителями, без которого главному не обойтись, - не мой конек. Может, я в душе еще футболистом остался.
- Тем не менее, у вас есть лицензия «PRO», и вы поэтому долго ходили вместо Мусаева на пресс-конференции в «Краснодаре» и формально считались главным. Для вас стало неожиданностью, когда вас стали посылать на встречи с журналистами?
- Нет. Ты прекрасно понимаешь - если даже формально выполняешь обязанности главного, то это подразумевает определенные обязанности. Пока у Олеговича не было лицензии, надо было делать и эту работу. С этим не имелось никаких трудностей - прекрасно понимаю, что это часть нашей профессии. Мы все с болельщиками и журналистами делаем одно дело, поэтому общаться нужно. А получается это у меня или нет - не мне судить. В «Краснодаре» я был человеком клуба, а клубу нужно было определенное количество людей с лицензией «PRO». Поэтому прошел все этапы обучения и получил ее. Кстати, понял, что все базовые знания ты получаешь на лицензии «В», а то, что выше - «А» и «PRO», - это уже надстройка.
- То есть те наши знаменитые в прошлом футболисты, которые начинают с «А», многого лишаются?
- Считаю, да. Все базовые вещи, повторяю, ты получаешь на «В». Понял, кстати, что у нас очень хорошая система тренерского образования.
- Каким образом?
- Когда мы поехали в швейцарский Ньон на стажировку, там еще были португальцы. Казалось бы, из этой страны вышло немало сильных тренеров во главе с Моуринью. Но мы посмотрели, как они проводят тренировки, и сильно удивились. Андрей Лексаков удивился: «Господи, как они работают вообще?!» Мы всегда недооцениваем своих, а чужих преподносим как каких-то мессий. А там своими глазами увидели совсем иное.
Галицкому простые исполнители неинтересны
- Как вы попали в «Краснодар»?
- Опять же - Ташуев пригласил! Я в тот момент работал тренером в первенстве Краснодарского края. И когда Альбертовича позвали возглавить «Краснодар», он спросил: «Пойдешь со мной? Тем более что методику мою знаешь, как футболист ее прошел». Я был только «за», так что и здесь он дал мне путевку в жизнь. Мы постоянно на связи. То каждый день общаемся, то через день.
- Вы работали в «Краснодаре» еще в ФНЛ. Тогда у Сергея Галицкого и его проекта уже были такие амбиции - Лига чемпионов, свой заполненный стадион, медали чемпионата России?
- С первого же дня было понятно: если Сергей Николаевич что-то делает, то только на сто процентов. У него не бывает наполовину - или всё, или ничего. Он уже тогда говорил, что построит лучший стадион, лучшую академию, создаст первой команде, молодежи, детям все условия.
- Его связка с Владимиром Хашигом - еще с тех времен. Они близкие друзья по жизни?
- Насколько знаю, они работали в связке еще в «Магните», до «Краснодара». И если это продолжается столько лет, то со стороны Галицкого к Владимиру Леонидовичу - полное доверие. Там не бывает случайных людей, тем более на такой должности.
- Хашиг, будучи гендиректором клуба, реально многое решает? Или просто исполняет волю босса?
- Многое. Вся оперативная, каждодневная работа - на нем. Если бы Леонидович был просто исполнителем, то долго не проработал бы.
- Понимаю, что вы имеете в виду. Был пару раз на неформальных встречах и ужинах с Галицким - и видел, что ему неинтересно, когда с ним соглашаются. Он хочет споров.
- И даже провоцирует на них. Просто исполнители и те, кто всегда соглашается, ему абсолютно неинтересны. Да, он хозяин, за ним последнее слово. Но до того - все в дискуссиях. «Подай-принеси» - это не про Галицкого. Правда, бывают моменты, когда им овладевает какая-то идея, и тогда спорить с ним бесполезно. Прав он или нет - у него всегда больше доводов. Один товарищ рассказывал мне, как дискутировал с Галицким по поводу спортивного магазина. Потом делился впечатлениями: «Понимаю, что Сергей Николаевич говорит неправильные вещи, но он настолько убеждает тебя цепочкой аргументов! Вроде и понимаешь: что-то не то. Но он настолько убедителен, что в какой-то момент теряешь нить, где именно».
- Многие считают, что Галицкий слишком давит на тренеров, и самостоятельным специалистам с ним невозможно работать. Это правда?
- В том, что касается тренировочного процесса, Сергей Николаевич задает вопросы, но никуда вообще не лезет. Просто он всегда хочет понять, почему что-то происходит. Те же замены - почему так, а не эдак? Почему «стенка» стоит здесь, а не там? А вот так пробовали? Он дает возможность всем развиваться и ошибаться. Если ты ошибся - проблем нет. Главное, чтобы не повторял эту ошибку. Если повторил - значит, не учишься, и это уже другая проблема. Да, он много дискутирует, спорит. Может, это и называется давлением? Потому что почти за 10 лет ни разу не видел, чтобы Галицкий потребовал от тренера ставить какого-то игрока в состав.
- А нет такого, что у него есть любимчики, которых он хочет всегда видеть в составе? Например, того же Кайо?
- Не думаю. Тот же Кайо, несмотря на все его «привозы», выдавал и немало хороших игр, но они быстро забываются. Для меня он по всем характеристикам больше защитник, чем опорный полузащитник. Его покупали на позицию опорника, но, когда он был у меня в «Краснодаре-2», то я увидел сумасшедшую скорость, отличное ведение единоборств. С ним нужно много работать в плане обучения игре в обороне. Но, в моем понимании, до сих пор из него может получиться очень хороший защитник. Вопрос в том, обучаем он или нет.
Расхождения с Мусаевым
- С кем из президентов сложнее - с Галицким или президентом «Урала» Григорием Ивановым?
- С Григорием Викторовичем мы проработали всего 3-4 месяца, и то - когда он только пришел в большой футбол из мини. Ему требовалось определенное время, чтобы перестроиться. Тот Иванов и нынешний - два абсолютно разных менеджера.
- Чем он тогда вас поразил?
- В Тольятти кинул телефон в болельщиков местного клуба, когда те начали оскорблять его команду! Всеми правдами и неправдами стремился защищать своих игроков. Тяжеленную «Nokia» взял, и швырнул! Или в раздевалку заходил и высказывал все претензии в такой мягкой и демократичной форме, в которой умеет.
- Он тогда уже сидел на скамейке рядом с главным тренером?
- Да. Павел Гусев тогда пришел на эту должность, а Григорий Викторович стал находиться рядом с ним. Это, конечно, для тренеров непросто. В этом плане Сергей Николаевич - абсолютно другой.
- Когда Хашиг сказал, что Мусаев останется работать главным тренером, даже если проиграет все оставшиеся матчи сезона, - как полагаете, это были его собственные слова или ретрансляция Галицкого?
- Думаю, это Сергей Николаевич сказал, чтобы всех успокоить. Сделал через Владимира Леонидовича такое заявление, и, думаю, оно было абсолютно правильным.
- Но ведь уже через 3 недели Мусаев ушел.
- Не думаю, что его планировали резко убирать. Хотя дыма без огня не бывает, и информация о Викторе Михайловиче Гончаренко ходила уже давно. Но, мне кажется, если бы не 0:5 от «Ахмата», то Мурад спокойно доработал бы до конца сезона. Галицкий ему очень доверял. И наверняка продолжает доверять.
- Вы с Мусаевым после его увольнения не разговаривали?
- Мы нормально общаемся. Когда видимся - здороваемся. Но чтобы у нас были какие-то близкие отношения и мы созванивались - такого нет.
- Экс-вратарь «Краснодара» Андрей Синицын считает основной ошибкой Мусаева как раз ваше отстранение от работы с первой командой, нарушившее баланс во взаимоотношениях штаба и игроков. Как вас убирали?
- Это абсолютно нормальное явление. Я был человеком клуба. Когда Мурада назначили главным тренером, и Сергей Николаевич сказал, что нужно ему помочь. Я помогал, как и всем, кто работал до него. Потом у меня закончился контракт, и предложили возглавить «Краснодар-2». Ответил: «Проблем нет».
- Но почему это произошло?
- Не знаю, мне никаких претензий озвучено не было. У Мусаева свои взгляды на футбол, и, может, я где-то не так себя повел. Мы с ним ни разу на эту тему не разговаривали. А с ребятами продолжали общаться, поскольку я в клубе оставался. Часто приезжал на тренировки первой команды и всех видел.
- Но раз Синицын так говорит - значит, внутри команды тема активно обсуждалась.
- Наверняка. Но ходить разбираться - это было бы неправильно. Просто Андрей высказал свое мнение о том, что ребята чувствовали.
- Вы в чем-то с Мусаевым не соглашались?
- Иногда спорили, и это нормально. У меня было свое мнение по тренировочному процессу - не по подбору упражнений, а по манере выполнения. Любое классное упражнение можно испортить его исполнением.
- То есть?
- Приведу пример из другой области. У меня есть друзья-спецназовцы, которые освобождали заложников в Беслане. Один из них ворвался в здание школы - натренированным взглядом увидел вспышку и понял, что в него стреляют из гранатомета. Мгновенно пригнулся - и выжил только благодаря этому. А потом рассказывал, что их на учениях ставят в более сложные ситуации, чем в бою. Только так формируется выучка, чтобы в самых тяжелых обстоятельствах ты мог сработать на инстинктах. Футбол в принципах работы во многом на это похож. И когда ты на тренировке видишь, что игрок недобегает, но ничего ему не говоришь... Я к Мураду ходил, говорил: «Мы должны четко давать им понимать: если пришли - давайте работать по полной!» Глубоко убежден: если человек недобегает - ему нужно об этом говорить, причем, сразу. Игрок ведь как думает: если ты не сделал ему замечание - значит, всё правильно. И продолжает так же. Мурад отвечал, что видит это по-другому. Окей, ты - главный тренер, твое право. Но потом, бывало, просматриваем видео тренировки, и он фиксирует внимание на том же! А мы уже, считай, день на этом потеряли. Поэтому и говорю, что Ташуев занимается в тренировочном процессе обучением, постоянно корректирует игроков и говорит, когда они что-то сделали не так. Я - из этой школы. Может, здесь у нас с Мусаевым и произошли определенные разногласия. В том же «Сочи», когда мы дискутируем за закрытыми дверями, у нас там такие споры, что всё дымится! Каждый высказывает свою точку зрения - но, когда выходим, всё идет слаженно и согласованно. В «Краснодаре» этого не было.
- Удивились, когда Михаил Галактионов на молодежном Евро не дал ни минуты игрового времени ни Шапи, ни Уткину?
- Никто, думаю, не удивился. Тренер же себе не враг. Если до этого они за «молодежку» выходили, а теперь нет - значит, такой уровень готовности. Тем более на фоне той же динамовской молодежи, которая была в прекрасной форме.
- Как вы думаете, Виктор Гончаренко - это тот главный тренер, который нужен «Краснодару»?
- На данном этапе это лучшее решение. Виктор Михайлович ставит именно тот футбол, в который играет «Краснодар». И специалист он прекрасный.
Гениальный Измайлов, травматизм в «Краснодаре», ошибка с Фоминым
- Даниил Фомин, нынешний московский динамовец, мне рассказывал, как 18-летним с широко раскрытыми глазами смотрел, как Гранквист всю тренировку не мог поймать Измайлова. И думал, глядя на Марата: «Нет, если тут такие люди играют - рано мне еще в основу».
- Марат Измайлов - гениальный футболист. Мог сидеть, сидеть, а потом сказать: «Что-то захотелось в футбол поиграть. Пойду». Выходит - и начинает над всеми издеваться. Был эпизод, когда он на «пятачке» метр на метр развернул одновременно Пашку Мамаева и Ромку Широкова. Что он сделал - мы до сих пор так и не поняли. Те, не последние люди в футболе, смотрят - только что он вот здесь был, в углу зажатый, а теперь его нет, и он уже убегает. Что он творил с мячом! Но - травматизм, мнительность. Говоришь ему: «Не хочешь в сборную попасть?» Отвечает: «Да я уже там был, больше не интересно». А еще Марат много рассказывал про «Порту» и его соперниках по той же Лиге чемпионов. Слушать было интересно.
- Например?
- Все восхищаются Англией, а там очень много работы построено на атлетизме. Чтобы поддерживать такой высокий темп, ты должен быть в первую очередь атлетом. Марат рассказывал, как в Лиге чемпионов играл с «МЮ»: «Прихожу на угловой, а центральный защитник подошел, руки поднял и меня корпусом толкает. Такое ощущение, что тебя огромной плитой сдвигают!» А мы перестали над атлетизмом работать. В Европе жесточайшая конкуренция, а у нас народу мало - и ты боишься дать нагрузку, чтобы, не дай Бог, люди травм не наполучали. Когда есть конкуренция, большая обойма, сама ситуация заставляет игроков на тренировках выкладываться по максимуму. И заботиться о своем теле, чтобы не ломаться на ровном месте.
- Почему в «Краснодаре» из сезона в сезон так много травм?
- Любой травматизм - результат тренировочного процесса. И если идет череда мышечных повреждений, то это говорит о неготовности мышц выполнять определенную работу. Мне смешно слышать, что виноват медицинский штаб - врачи ведь не тренируют, а занимаются реабилитацией и восстановлением.
- Мусаев в интервью сказал, что этой зимой начал повышать интенсивность на сборах. Но, судя по тому, что мы увидели весной, что-то пошло не так.
- Чтобы повышать интенсивность, в первую очередь у игроков к этому должны быть готовы мышцы. А если ты сразу ее даешь, но мышцы не готовы, то начинаются травмы.
- Складывается ощущение, что у вас и взгляды на нагрузки были несколько иными, чем у Мусаева.
- Взяв «Краснодар-2», я требовал от игроков по той методике, которая была у Ташуева - в плане обучения и интенсивности. Ребята не дадут обмануть - кто из молодежи прошел эту работу, тот сначала умирал, а потом начинал бежать. Тот же Даня Уткин. Помню, как он просто упал, когда мы начали так тренироваться. Сказал, что с такой интенсивностью впервые в жизни столкнулся. А потом адаптировался, начал забивать, его сразу забрали в первую команду - у него и там дело пошло!
- Как относитесь к лимиту на легионеров?
- Очень плохо. Всё развитие идет только в конкуренции. Разве наши автомобили стали лучше от всех льгот, которые для отечественного автопрома ввели? Когда у человека гарантированное место в составе - получается как в фильме «Большая перемена»: «Я вон - требуюсь! Я на каждом заборе требуюсь!» Мне, «лимитчику», всё равно место найдут!
- Кто из тех, с кем вы работали в «Краснодаре-2», должен заиграть на уровне премьер-лиги?
- Думаю, Сперцян. У него очень хорошие футбольные мозги и техника. Немаловажно и то, что есть здоровье.
- Почему раньше Галицкий декларировал мечту насчет 11-ти воспитанников «быков» в составе, а на деле получается, что Фомин и Комличенко - в «Динамо», Игнатьев - в «Рубине», Голубев - в «Уфе», Адамов - в «Сочи», в «Краснодаре» - же сплошь легионеры?
- Потому что все в клубе хотят в Лигу чемпионов, а молодежь соответствует, условно говоря, уровню «Уфы». Если же говорить о Фомине, то ставка была сделана на 1999 год рождения - Сафонова, Уткина, Шапи, Игнатьева. Тех, кто постарше, сразу отмели. В отношении Фомина, считаю, была допущена ошибка. Он и по всем игровым качествам подошел бы «Краснодару», и по характеру лидер. Но кто-то убедил Сергея Николаевича, что он не такой перспективный.
- Матвей Сафонов станет суперзвездой?
- В том, что он будет стабильным первым номером сборной России, у меня нет никаких сомнений.
Онугха правильно сделал, что уехал в Данию
- Почему вас из «Краснодара-2» при отсутствии турнирных задач «попросили» посреди сезона-2019/20?
- Мне не объясняли. Но, может, как раз из-за расхождения взглядов на систему тренировок. Когда Марьянович был главным тренером академии, там рассматривали «Краснодар-2» как процесс продолжения обучения. А мы там в ФНЛ играли против взрослых мужиков. Чтобы с ними бороться, ты должен быть конкурентоспособен в плане единоборств и скорости. Одно дело - школа. Другое - взрослый футбол. В нем не бывает игрока молодого или старого - там уровень или соответствует, или нет. Чтобы он соответствовал, нужно много бегать, работать над собой и тренироваться по принципу Суворова: «Тяжело в учении - легко в бою». Поэтому и надо создавать в тренировочном процессе более жесткие условия, чем реальные игровые. Тогда ты будешь расти, и в матчах у тебя всё будет получаться. А если ментально останешься пацаном из академии - тебя из матча в матч будут топтать, ты потеряешь уверенность в себе и даже психологически не сможешь прогрессировать.
- Нападающий Герман Онугха пошел небанальным путем - уехал в Данию. Одобряете? Он говорил, кстати, что даже там другая интенсивность тренировок по сравнению с Россией.
- Герман абсолютно правильно сделал. У него есть хорошее качество - он очень сильно хочет играть в футбол и готов терпеть, корпеть, тренироваться до упаду. Поэтому и развивается. Может, не так быстро, как хотелось бы, зато за счет огромного желания. Если бы такое же было у Вани Игнатьева, он бы уже давно вылез из той ситуации, в которой оказался. Все говорят о нефутбольных моментах, но у него ведь много чисто игровых проблем, которые можно решить только за счет работы. Всё зависит только от него.
- Как вас убирали из клуба?
- Просто, буднично. Готовились к игре, я позвонил спортивному директору Араму Фундукяну и сказал, что один вопрос нужно обсудить. Он ответил: поднимись, как раз поговорить хотим. Прихожу, а он сообщает, что решили поменять главного тренера «Краснодара-2». Решили - значит, решили. По рукам, спасибо за работу, до свидания.
- Ни с Галицким, ни с Хашигом даже встреч не было?
- Сергей Николаевич тем же вечером позвонил, поблагодарил за совместную работу. Я его - тоже. Личных встреч не было.
- Как-то странновато все это после 9-ти лет в клубе…
- Наверное, возобладало другое направление. Был Мурад Мусаев, первая команда с ним на тот момент давала хорошие результаты. Мне тяжело рассуждать - не я же решал. Значит, пришло время что-то менять - и им, и мне.
- Ваша фраза: «Я воспринимал «Краснодар» как родной дом, поэтому было неприятно, но так складывается жизнь». Долго держали в себе эту тяжесть? Когда отпустило?
- Да уже когда в «Сочи» приехал. Здесь начали на последнем месте, нужно было моментально включаться в работу и думать только о ней. В любом случае слежу за результатами «Краснодара». Там остались ребята, с которыми продолжаю общаться: Мартынович, Газинский. Как и с администраторами, спортивным отделом - да со многими в клубе. 10 лет-то из жизни не вычеркнешь.
- Кто-то в клубе разочаровал вас по-человечески?
- Нет. Расстались хорошо, спасибо сказали. Добавили, что, если не найду себе работу, подыщут мне в «Краснодаре» какую-нибудь должность - понятно, что на другую зарплату. Но нашел.
- Вы называли Газинского самым обучаемым игроком в «Краснодаре». А кто такой же в «Сочи»?
- Мне очень нравится, как работает Ибрагим Цаллагов. Видно, что за счет этой работы и старания он за год сильно изменился как игрок. Подчеркиваю: речь не о природной одаренности, а об умении быстро схватить то, что нужно делать.
- Артур Юсупов в недавнем интервью сказал, что в «Сочи» - потрясающая атмосфера. В «Краснодаре» - такая же?
- Была. Когда клуб развивался и становился на ноги. А здесь, в «Сочи», сказалась способность Валентиныча создавать коллектив, атмосферу, когда всем хочется приходить на работу, тренироваться, бегать. Поэтому подпишусь под каждым словом Артура. И условия для работы в Сочи какие! Погода классная, море рядом, поля отличные...
- Тех же экс-зенитовцев это все не расслабляет? В чем их мотивация - людей, ряд которых и в Лиге чемпионов поиграл?
- Они прочувствовали по-настоящему большой футбол и хотят в него вернуться. Может ли быть мотивация лучше? Для этого надо побеждать и получать удовольствие от игры. А чтобы получать удовольствие, надо много тренироваться. По тому самому принципу Суворова: «Тяжело в учении - легко в бою». И они это делают.