поиск по сайту
Футбол. Тет-а-тет

Владислав Великодный: «То, что не досказал в футболе, надеюсь, доскажет мой сын»

В
последнее десятилетие прошлого века «Кубань» результатами не блистала, но зато в ее рядах появилась целая плеяда талантливейших местных воспитанников. И если вспоминать фамилии всех «звездочек», радовавших краснодарских болельщиков своей игрой, то полузащитника Владислава Великодного стоит назвать в числе первых. Универсализм в футболе считается качеством очень ценным, а потому этот крайний хав, круживший голову соперникам своими постоянными перемещениями с фланга на фланг и терзавший их сумасшедшими рывками по бровке, стал одним из символов той желто-зеленой дружины.
Уже давно Владислав ушел из большого спорта, однако интереса к нему отнюдь не потерял и с радостью согласился на интервью «Независимой спортивной газете».
- С футболом я завязал еще в 1998-м, когда в нашей стране произошли дефолт и развал экономики, - начал разговор Владислав Великодный. - В результате, «игра миллионов» в России, по моим ощущениям, оказалась на самых задворках, а конкретно в Краснодаре - тем более, и я, в свои 27 лет, решил, что лучше выбрать для себя иной жизненный путь. К тому моменту получил второе образование, на этот раз юридическое, так что затем долгое время работал в службе судебных приставов, а потом ушел в бизнес. Сейчас, к примеру, вместе с компаньоном мы открыли собственную фирму по отоплению, водоснабжению и вентиляции. Однако, как бы то ни было, я до сих пор благодарен футболу за все то хорошее, что было, и считаю, что без него моя судьба сложилась бы по-другому.
- А как вообще у вас появилась увлеченность футболом?
- Сразу скажу, мое пристрастие к футболу родилось не во дворе, как у многих других мальчишек, так как я жил в частном секторе и такой возможности был лишен. Все случилось довольно спонтанно. Мы учились в параллельных классах с Васей Блеем (известный в свое время по выступлениям за «Кубань» и белореченский «Химик» футболист, - прим.М.Г.), который однажды попал на детскую тренировку на стадионе «Кубань» и долго после этого рассказывал о своих впечатлениях. Мне тоже стало интересно, и я попросил его взять меня с собой - хотя бы просто посмотреть, что там да как. Ну, вот и посмотрел - записался в секцию в итоге (улыбается).
- Любовь с первого взгляда?
- Можно сказать и так (смеется). К тому же, до сих пор считаю, что нам с Васей Блеем с тренерами очень повезло, а это немаловажный фактор - ведь ребенка нужно, прежде всего, заинтересовать, увлечь. Мы же сразу попали в группу к Хамзе Абдуловичу Багапову и Эдуарду Дмитриевичу Антонянцу, которым я благодарен до сих пор - именно они и воспитали во мне футболиста. Что самое интересное, их тандем работал по принципу «плюс-минус».
- В каком смысле?
- Они абсолютно разные люди. Эдуард Дмитриевич по своей натуре человек мягкий, и это чувствовалось во всем - в его словах, поступках, подходе к тренировкам. Он старался лишний раз не перегрузить нас, не хотел выпускать на поле в плохую погоду - в общем, заботился о нас, как мог. И эта забота явно контрастировала с методикой Хамзы Абдуловича: да хоть будут снег по колено и лужи по пояс, все равно занимаемся! И в раздевалке, помню, Багапов, как правило, бушевал, а Антонянц его сдерживал. Но, как мне кажется, именно их тандем и приносил такой эффект - ведь, с одной стороны, детям нужно уделять внимание и опекать их, а с другой, держать в ежовых рукавицах, чтобы они не свернули с верной дорожки.
- И какие плоды принес такой метод?
- Поначалу, классе этак в шестом, когда нашу группу преобразовали в спецкласс и «пристроили» к 32-й школе, что недалеко от стадиона «Кубань», нас было около 35 человек. Но со временем количество стало все уменьшаться и уменьшаться, а на серьезном уровне из всех тех ребят заиграли… только я и Вася Блей - все. Но это не говорит о том, что Багапов и Антонянц плохие специалисты - совсем нет. Наоборот, они постепенно готовили нас ко всем трудностям профессионального футбола, и большинству ребят, как выяснилось, элементарно не хватило терпения и характера, чтобы продолжать заниматься начатым делом.
- А у вас никогда не было мысли все бросить?
- Никогда. Хотя предпосылки могли возникнуть. Посудите сами: в спецклассе учеба у нас начиналась часов в девять, а тренировка на «Кубани» - в полседьмого. Но я жил на другом конце города, от моего дома до стадиона ходил один автобус, и с учетом всех пересадок и других маневров на дорогу у меня уходило целых полтора часа. Потом минут за 30 мне нужно было добраться до школы, после обеда продленка и вторая тренировка - итого часов в семь только ехал домой. А теперь подключим математику: получается, уезжал я из дома в пять утра, а приезжал, весь мокрый и уставший, в девять вечера. И так продолжалось лет пять.
- Как вы это все выдержали?
- В любом деле нужны упорство и характер, а в спорте и подавно. Если есть огромное стремление чего-то добиться, ты будешь прилагать любые усилия, чтобы у тебя все получилось - так и у меня было с футболом. Да, свободного времени катастрофически не хватало, но зато, в отличие от тех, кто бросил футбол на полпути, я добился того, чего хотел. Тому же самому я стараюсь учить и своих детей. К примеру, моему сыну недавно исполнилось 11, и он так же, как и я, дома почти не бывает: то школа, то плавание, то футбол… Но при этом его забирают из одного места и отвозят в другое - вот это минус: все-таки мальчик должен чувствовать самостоятельность, и я стараюсь оказывать на него нужное мужское влияние.
- Наверняка рассказываете сыну истории из собственной жизни?
- Нередко, благо, есть чем поделиться. Был такой случай в моем детстве, когда я вечером добирался домой с тренировки, а в тот день выпала уйма снега, и транспорт просто «встал». И никогда не забуду эту картину: вечер, фонари горят, а люди идут пешком вдоль трамвайных рельсов через сугробы… Домой я заявился только в первом часу ночи, причем, на остановке увидел замерзших родителей, ждавших меня: представляю, какие мысли лезли им в голову. Конечно, мы всегда хотим оградить своих детей от таких вот трудностей, но без них не будет и взросления - ребенка потихоньку нужно приучать к реальной жизни.
- Сын пока не жалуется на свой плотный график?
- Да нет, пока старается все успевать. Главное, у него все время есть занятие, и он может направлять свою нескончаемую детскую энергию в нужное русло. Подобным образом я воспитываю и свою дочь: она тоже с ранних лет занимается спортом и уже является капитаном краевой сборной по художественной гимнастике - немалое достижение. И при этом она еще в школе на золотую медаль идет! Вот вам и подтверждение того, что при желании можно всего добиться.
- А как вы совмещали футбол и учебу?
- Для меня это были разные вещи, и каждой старался уделять достаточно времени. Допустим, школу я закончил всего с одной «четверкой», потому что учился не покладая рук. Ведь отец мне всегда говорил: «Футбол футболом, сын, но думай и о будущем. Спортивная карьера коротка, а потом ты можешь оказаться никому не нужным». Знаю, футболисты часто говорят про нехватку времени на учебу, но я считаю это самым что ни на есть обычным оправданием. Лет с 13-14-ти у меня начались различные сборы, причем, не раз я летал и за рубеж - соответственно, в школе пропускал немало занятий. Но после возвращения домой садился за учебники, скрупулезно осваивая те главы, которые упустил за время отсутствия, и так было до следующих сборов.
- То есть к выездной жизни вам не привыкать?
- Ну да, путешествовать начал с юных лет. В 1984-м, например, в составе юношеской сборной России поехал на турнир «Кубок Надежды», он проводился в городе Волжский - это совсем рядом с Волгоградом. В итоге мы заняли там второе место, уступив лишь сверстникам из Москвы, и после этого меня заметили и пригласили на сбор союзной «молодежки» - то есть нужно было оставаться еще на неделю. Итого, в Волжском прожил целый месяц! А это, на самом деле, не город, а одно название - два дома и три улицы, так что под конец сбора я там, наверное, каждую собаку знал (смеется).
- А дальше сборов ваши дела в юношеской команде СССР продвинулись?
- Тогда как было: если вдруг футболист приглянулся, то туда, где он обучается, из федерации футбола Союза приходила телеграмма с приглашением. Мне как раз спустя время она пришла. Поначалу у нас были в основном товарищеские матчи, но потом и на турниры стали привлекать - например, играли на Мемориале Гранаткина, проводившемся в Ленинграде. Но, на самом деле, не в турнирах дело - сборные России и СССР принесли мне очень много опыта. В сборной Союза, к примеру, было немало представителей кавказский республик, и если я лет в 13 не знал еще, как бритвенный станок выглядит, то эти парни приезжали уже со щетиной на щеках! Естественно, в физическом плане они были посильнее, и, чтобы не проиграть им конкуренцию, ты тоже корпел и, как следствие, начинал быстрее развиваться.
- Стали чувствовать себя увереннее на поле?
- Да, и, причем, увереннее, прежде всего, в плане психологии. Вообще, на мой взгляд, моральная составляющая у футболиста даже важнее физической - должен быть дух победителя. Конечно, нужно упорно тренироваться, но если выходить на поле без мысли «Я сегодня отыграю отлично», то ничего толком не выйдет. Сборная приучила меня думать именно так, и по возвращении домой я занимался уже не со своими сверстниками, а с ребятами постарше. А уже лет в 15 меня и моего товарища Васю Блея в дни, когда «Кубань» готовилась к домашним поединкам, стали приглашать на тренировки с основным составом желто-зеленых.
- Каково это - в столь юном возрасте оказаться среди зрелых и признанных мастеров?
- Поначалу очень непривычно, конечно. А те моменты, когда нас забирал на тренировку клубный автобус, я не забуду вообще никогда. Заходишь ты внутрь, сам в школьной одежде и с сумкой - и видишь всех тех, на кого раньше смотрел исключительно с трибун. У моего сына, наверное, такое ощущение было бы, если бы он встретил на улице Месси или Криштиану Роналду. И вот ты не знаешь, куда тебе деться. А садиться абы куда нельзя: как правило, у каждого игрока в автобусе и в столовой есть свое законное место - если займешь его, то нарушишь традицию. Вот и приходилось тащиться в самый конец автобуса. Но это, знаете, приятный такой дискомфорт.
- Насколько я понимаю, вашим футбольным воспитанием еще и старшие партнеры занимались?
- И не только моим - всех молодых учили одинаково. Но никакого зашивания бутс «старикам», как обычно рассказывают, в «Кубани» не было ни в 80-х, ни в 90-х - это все ерунда. Существовала обычная практика: основной состав потренировался и ушел в раздевалку, а молодежь колотит по воротам, играет в касание, дурачится - в общем, разминается дальше. Конечно, сумки с мячами и формой носили именно мы, но «дедовщиной» я бы это не назвал. От данного этапа взросления никуда не денешься, он должен пройти рано или поздно. Ведь именно так ты приспосабливаешься к большому спорту и его особенностям - можно сказать, проходишь боевое крещение.
- А когда у вас состоялось «боевое крещение» на поле?
- Первый свой официальный матч в профессиональном футболе я сыграл не в «Кубани». В 1989-м в клуб пришел Георгий Безбогин, который привез с собой из Майкопа своих проверенных бойцов, а местную молодежь стали раздавать в другие команды. Так я попал в анапский «Спартак» и, честно говоря, ни капельки об этом не жалею. С первого взгляда Анапа - маленький, уютный и тихий приморский городок. Но куда девалась вся эта тишина, когда начинался футбол! Чего уж говорить, если там я впервые увидел полные трибуны - и это, замечу, на матчах второй лиги. Доходило до того, что таксисты после игры выстраивались в очередь, чтобы нас бесплатно подвезти! В общем, в Анапе у меня было все в диковинку: впервые увидел аншлаг на стадионе, впервые вышел в основе, впервые меня узнали на улице…
- И первую зарплату наверняка там получили, верно?
- Нет, не угадали. Зарплату мне начали платить еще в «Кубани» - вот тогда я осознал, что могу сам зарабатывать себе на жизнь. Знаете, что мне не нравится в нынешнем футболе? Ребенка ведут в секцию с самого мальства: он еще ложку в руке держать правильно не умеет, а его в таком возрасте заставляют мячик пинать. И если вдруг он с ним пару шагов пройдет, родители кричат: «Ой, какой у нас футболист растет!» И начинают прикидывать, в какую команду он попадет, сколько будет денег зарабатывать… Вот такой подход портит нашу молодежь. Агенты, неустойки, трансферы - все это понятия пришли к нам с Запада и, к сожалению, глубоко вонзились в наш футбол. А мы играли, не задумываясь обо всем этом, просто получали удовольствие от самого процесса.
- Как считаете, в анапском «Спартаке» вам удалось раскрыться?
- Безусловно. В 1990-м ведь мы чуть было в первую лигу не вышли - стали, кажется, третьими, лишь немного отстали от лидеров. И в том сезоне я сыграл почти что все матчи. А когда чувствуешь, что команда на ходу и у тренера к тебе есть доверие, то в таких условиях ты раскрываешься моментально. Кстати, наш наставник Акоп Левонович Каланджан сыграл немаловажную роль в моей карьере - ведь именно он перевел меня из нападения в полузащиту, за что могу только поклониться ему до пояса.
- Вы сразу почувствовали, что в средней линии принесете больше пользы?
- Вообще-то, с самого детства я выступал на позиции нападающего, да и из спецкласса меня выпустили форвардом. Однако я и сам себе признаюсь, что настоящего голевого чутья, присущего нападающему, у меня не было. И если провести аналогию с лучшим бомбардиром анапчан в их истории Тимуром Закировым или теми же Лешей Герасименко, Стасом Лысенко и Муратом Гомлешко в «Кубани», то они гораздо лучше меня смотрелись в атаке. Я больше действовал по теории, как меня учили в школе, а не согласно интуиции. Каланджан же это прекрасно видел и смело передвинул меня на фланг полузащиты.
- Почему же именно на фланг?
- Вот и я этого поначалу не понимал. Думал, выносливости у меня нет, а на бровке нужно пахать за десятерых. Но так казалось только на первых порах - затем я почувствовал, что нашел свое место на поле. Выяснилось, что моя стартовая скорость одна из самый высоких в лиге, и защитникам угнаться за мной было довольно трудно. Эту «фишку» я усвоил быстро и через время точно знал, как заставить соперника себя «зацепить» и «посадить» его на карточку. Причем, схема работала стабильно - если бы кто-нибудь посчитал, сколько я штрафных и пенальти заработал, то цифра точно оказалась бы очень внушительной.
- А на какой бровке вы действовали?
- Что самое интересное, и там, и там. Я по своей природе правша, но, как такое часто бывает, тренер сказал тебе играть слева - значит, будешь играть слева. Вот и Акоп Левонович, заставив подтягивать вторую ногу, сделал меня универсалом, и потом уже мне было без разницы, на какой бровке выходить. В тот период появилась и моя «коронка», которую я с успехом применял впоследствии: сначала обманное движение влево, а потом резкое смещение в сторону центра поля и хлесткий удар с правой. Хотя пробить, на самом деле, я мог что с одной, что с другой ноги - для меня это не представляло большой проблемы. Но в плане универсализма с моим другом Димой Аленичевым мне уж точно не сравниться.
- А как вы с Аленичевым познакомились?
- В московском «Локомотиве» в 1991-м. В том году мне после двух неплохих сезонов в Анапе поступило предложение от железнодорожников, причем, звал лично Юрий Палыч Семин. Отказываться от такого шанса, конечно, не стал - не каждый раз зовут в команду союзной высшей лиги. И поначалу все шло нормально: приехал, обустроился на базе в Баковке, начал тренироваться… Но потом, как снег на голову, новость - Семин уезжает тренировать в Новую Зеландию. Вместо него пригласили Валерия Филатова, ему я явно не приглянулся, и он засадил меня глубоко в запас. Вот вам и судьба футболиста: один тренер в тебя верит, а другой на тебе крест ставит. В итоге год в «Локо» не самым радужным выдался: игры за дубль, прозябание в четырех стенах на базе… Но однажды мне говорят: «Мы к тебе парнишку из Великих Лук подселим на время». Это как раз и был Аленичев, его на просмотр привезли.
- Какое у вас о нем первое впечатление сложилось?
- Как сейчас помню: в номер зашел парнишка в кедах, тонкой кожаной куртке и с каким-то пакетом - вот, в принципе, и вся одежка… Да и с виду он был довольно невзрачный - маленький и худющий, как скелет. Но говорят же, что первое впечатление обманчиво. Оказалось, что он и парень сам по себе отличный, и игрок талантливый. Правда, поначалу у Димы мало что получалось, но Филатов в нем души не чаял и все равно ставил в состав. Аленичев одну игру сыграл плохо, вторую провалил, а потом у него как покатило!.. Но каких бы высот Дима ни добивался, каких бы трофеев ни выигрывал, про старых друзей он никогда не забывал: мы с ним до сих пор тесно общаемся и даже заглядываем друг к другу в гости, если возможность есть.
- А на поле вам с Аленичевым доводилось встречаться?
- Всего однажды. Когда мы играли кубковый матч с московским «Спартаком», куда Аленичев перебрался. Причем, это был 1998 год: я как раз собирался заканчивать с футболом, а он, наоборот, только-только капитаном красно-белых стал. У меня даже фотография осталась, где мы стоим в подтрибунке московского стадиона «Динамо» и беседуем, а на переднем плане видно Илью Цымбаларя - еще одного легендарного спартаковца. Кстати, Цымбаларь в той игре хет-трик оформил, а всего они нам шесть мячей «отгрузили»…
- Тот матч, случаем, не напомнил вам домашний поединок в 1992-м?
- Когда они нас разгромили со счетом 5:1? Чем-то эти встречи действительно похожи. Но, честно говоря, тот сезон в «вышке» за образец я бы никогда брать не стал. И, уверяю вас, никто из того состава «Кубани» тот самый сезон с удовольствием не вспомнит. Просто тогда в команде накопилось очень много негатива, и нужно было как-то от него избавляться. Но «профилактика» началась только с приходом в 1993-м Леонида Васильевича Назаренко, который наладил обстановку в коллективе.
- Какими же способами он это сделал?
- Легко и просто: выгнал всех иногородних и сделал ставку на своих, доморощенных ребят. Вообще, при Назаренко, пусть мы и вылетели во вторую лигу, в клубе произошли хоть какие-то положительные сдвиги. Это будет странно звучать, но команду тогда впервые нормально обули и одели - до этого приходилось даже бутсы самим покупать. Еще Леонид Васильевич наладил отношения с президентом клуба Владимиром Николаевичем Середой, и игрокам стали выплачивать деньги - без задержек и прочих деталей. Ну а пиком обновления стал, без сомнений, новенький клубный автобус «Mercedes» желтого цвета (улыбается).
- Вам легко работалось с Назаренко?
- Леонид Викторович на фоне других тренеров того периода явно выделяется. Человек он прямой, поэтому с одними мог общаться на короткой ноге, а других в открытую послать на все четыре стороны. Но, что самое удивительное, даже при всем этом никто никогда на него не обижался. Согласитесь, такого уважения достичь довольно трудно. И в том, что в 1994-м после первого круга мы взлетели на первую строчку в таблице, заслуга Назаренко очень велика.
- Почему же тот сезон команда закончила только на шестой позиции?
- Причин много. В том числе и психологического свойства. В один из моментов у Назаренко возникло недопонимание с Середой, которое с течением времени все более углублялось, и это не замедлило сказаться на команде, постепенно сдававшей свои позиции. А когда в ноябре Леонид Васильевич ушел, многие посчитали, что с ним от «Кубани» уплывут и успехи. Но нет: в 1995-м мы не просто не сбавили оборотов - напротив, нас эта история с тренером только подстегнула. И потому победный сезон-1995, принесший нам заветную путевку в первую лигу, мы провели на одном дыхании.
- А заслуга пришедшего на смену Назаренко Владимира Бражникова в этом успехе велика?
- Знаете, с такими людьми, как Владимир Александрович, я не встречался больше ни разу. Он не был супертренером, нет - ну уж точно не сильнее того же Назаренко, - но относился к той категории наставников, которых называют фартовыми. Вот вам пример. Проигрываем мы дома за пару минут до конца матча таганрогскому «Торпедо» - основному конкуренту, и все начинают за голову хвататься. А Саныч всех успокаивает: «Ничего, выиграем…» И что вы думаете? На 89-й минуте мы заработали штрафной - к мячу подошел Андрюха Пирогов. Его особенность - сильнейший неберущийся удар, но частенько мяч после его «выстрелов» проходил выше цели. А тут вдруг попал в самую «девятку»! Ну и, конечно, кульминация: на последней минуте голевое чутье внезапно проснулось у Сергея Лысенко, нашего центрального защитника, и мы затолкали таганрожцам второй мяч. Вырвали победу в самой концовке!
- Но ведь без подбора таких ярких исполнителей ничего бы и не было, не находите?
- Согласен, команда подобралась звездная, но все-таки не в этом даже дело. К примеру, Леша Герасименко, хоть его фамилия и ассоциируется у нас в основном с «Кубанью», сам из Таганрога. Но при этом, когда мы играли в его родном городе ответную встречу с теми же торпедовцами, он забил им решающий гол - не каждый на такое способен. Тогда в команде практически не было «варягов» - почти все свои, и мы играли не за очки и за деньги, а именно за «Кубань». Не хочу обижать нынешних футболистов желто-зеленых, но, мне кажется, у них такая любовь к клубу вряд ли когда-нибудь проснется.
- Тот год наверняка стал для вас пиком карьеры?
- Конечно, в памяти в первую очередь задерживаются приятные моменты, и сезон-1995 явно к ним относится. Мне кажется, что тогда у нас наконец-то сложились все карты. В команду пришел тренер, который своим юмором и непринужденным поведением мог разрядить обстановку в коллективе, ребята все были как на подбор, город и его руководство наконец повернулись к «Кубани» лицом… Ну и, конечно, не обошлось без везения. В том сезоне мы очень много забивали - количество мячей за сто перевалило, и некоторые матчи заканчивались просто с разгромным счетом. Кстати, тогда я свой единственный в карьере хет-трик оформил.
- Вас, что называется, прорвало?
- Сам не знаю (смеется). Как я уже говорил, бывают такие игры, когда с тебя семь потов сойдет, а мяч в чужих воротах все равно не окажется. А бывали и противоположные случаи - залетает все, что летит. Вот из разряда последних и была та встреча с белгородским «Салютом». Казалось бы, играем в гостях, соперник не слабый, но у меня тогда все сложилось более чем удачно: четыре раза пробил - три гола. Ну и, наверное, то, что в том году я женился, тоже придавало дополнительные силы и толкало на подвиги (смеется).
- Как жена, кстати, относилась к вашей профессии?
- До этого она и футбол были совсем несовместимы, но, живя с фанатом этой игры, у нее не осталось выбора - пришлось втянуться. Больше всего поначалу ее удивляло то, что меня могли остановить на улице и разговаривать о прошедшей игре по полчаса. Потом она у меня спрашивала: «А это кто?» Я отвечал: «Не знаю» и тут встречал недоумение в ее глазах (улыбается). Но со временем моя супруга поняла, что ее муж не самый последний человек в городе. А когда у меня началась череда травм, она все время была рядом, и благодаря этому шесть месяцев без любимой игры я все-таки пережил.
- Можете отнести себя к так называемым «хрустальным» футболистам, у которых повреждения случаются очень часто?
- Не-ет! Такого у меня никогда не было. И я благодарен судьбе, что в своей карьере ломал все что угодно, но только не ноги. В 1996-м, например, все случайно получилось. Играли мы в Санкт-Петербурге, минуте на 12-й я пошел в верховое единоборство и получил удар локтем в нос. Причем, об этом я узнал, когда посмотрел запись, потому что тогда я потерял сознание и меня унесли на носилках. Но это еще не все: так как сознание я потерял еще до приземления, то при падении не смог толком сложиться и неудачно упал на ключицу. В итоге, я ее не просто сломал - у меня порвалось множество связок, которые нужно было сшивать. Но мой врач Роберт Карленович, с которым я до сих пор общаюсь, каким-то чудом без кардинальных мер «собрал» мне плечо, и худшего я избежал. Прошло полгода, я восстановился, приступил к тренировкам и… тут снова травма.
- Что случилось на этот раз?
- Самое банальное, что может быть. На тренировке снова понесся с мячом по флангу, а кто-то из партнеров пошел в подкат. И я вроде избежал столкновения, но на большой скорости не успел сгруппироваться и приземлился на руку. Причем, очень неудачно приземлился - травма получилась осколочной, так что операция длилась чуть ли не три часа. А потом снова восстановление… И вы даже представить не можете, как мне после всех этих повреждений и лечений было приятно вернуться на поле. Хотя бы просто поиграть. Поэтому я до сих пор помню, что мой первый матч после перерыва прошел 30 августа с майкопской «Дружбой»: тот поединок закончился вничью, а я, только-только вернувшись на поле, забил гол. Символично, но так и было.
- Для «Кубани» вы действительно стали одним из символов команды 90-х. Никогда не было желания уйти в другой клуб?
- «Кубань» для меня - родная команда. Именно в ней я начинал свой футбольный путь и именно в ней хотел его и закончить. В 1998-м меня вместе со Стасом Лысенко приглашали в казанский «Рубин», только он поехал, а я - нет. Стаса легко понять - он хотел заиграть на высоком уровне, а потом уже вернуться домой, но мне это было не нужно. К тому моменту я понял, вернее даже - осознал очень отчетливо, что в дальнейшем пойду по другой дорожке, отнюдь не футбольной, а потому ехать так далеко, не имея уверенности, что там ты точно заиграешь, отказался.
- А вернуться снова в футбол, только уже в другом качестве, никогда не было желания?
- Знаете, я настолько быстро переключился со спорта на другую деятельность, что не то, чтобы остыл к нему - я не успел по нему соскучиться. Еще пару лет поиграл за подведомственную команду «Вымпел» на уровне чемпионата края, но, во-первых, далеко не всегда мне удавалось приезжать на матчи, а во-вторых, это уже было совсем не то. Сейчас свои знания в этой области я применяю, помогая сыну и объясняя ему многие тонкости. Ныне довольно часто, как только выпадает такая возможность, ходим с ним на матчи «Кубани» и «Краснодара» - все-таки ребенку важно показать, как выглядит футбол на взрослом уровне.
- Если оценивать с точки зрения болельщика, то игра какой из краснодарских команд вам больше импонирует?
- Раз вы задали мне вопрос как зрителю, то и отвечу как зритель. Пришли мы в конце марта на игру «Краснодара» с «Анжи» («быки» победили со счетом 4:0, - прим.М.Г.), и, честно говоря, думал, что махачкалинцы «горожан» просто раскатают. Как же я удивился, когда «каток» развернулся в другую сторону! В той отдельно взятой встрече команда Муслина мне понравилась. А вот в остальных матчах, которые я видел, «Краснодар» меня искренне и до глубины души разочаровывал. В игре «быков» я, признаться, не вижу ни мысли, ни желания - ничего, словом, того, что необходимо, чтобы добиваться успеха. И если на матчах «Кубани» хочется плакать лишь от того, что в команде-участнице Лиги Европы нет места для своих собственных воспитанников, то с игр «Краснодара» из-за посредственного качества футбола часто возникает желание просто-напросто уйти.
- Неужели в футбольном мире у вас нет ярко выраженных предпочтений?
- Бывает, иногда с сыном ездим на матчи «Баварии», «Челси» или «Барселоны», и вот там я вижу именно футбол, а не просто перемещение мяча по газону. Но больше всего меня поражает атмосфера на трибунах - с нашими реалиями это не сравнимо. Когда на поле выходит «Барселона» и весь стадион скандирует «Месси, Месси!», по телу мурашки пробегают. А как 90 тысяч человек всего за десять минут умудряются попасть на стадион и так же спокойно разъехаться по домам, для меня вообще остается загадкой.
- А уехать за границу не хочется?
- У меня многие друзья и знакомые живут за рубежом и приглашают на постоянное место жительства, но я всегда отвечаю категорически: «Не хочу и не поеду». Конечно, там другая жизнь, но в чужой стране я и моя семья окажемся никому не нужными - здесь же у нас родственники, все ближайшее окружение, работа, школа… Я считаю, что нужно любить свою родину такой, какая она есть. И что бы ни происходило в той же самой «Кубани», все равно она для меня останется самой любимой командой. Кстати, именно поэтому я отдал своего сына не в академию «Краснодара», а в СДЮСШОР 5 - пусть ребенок проникнется традициями и будет воспитываться под надзором наших, кубанских специалистов.
- Отец всегда хочет реализовать в своих детях то, чего сам достичь не сумел или не успел. Что бы вы хотели воплотить в своем сыне?
- Если он проведет больше 224 матчей и забьет больше 30 мячей за «Кубань», то я буду очень рад (смеется). А вообще, очень хочется, чтобы он выступал именно здесь, в Краснодаре, желательно - в составе желто-зеленых. Понимаю, что рано загадывать, все еще может кардинально измениться, но такая заветная мечта у меня есть.
Максим Герасин
Двери банные (осина) в WhatsApp. Деревянные двери в баню изготавливаются из бессучковой осины. Выбор материала объясняется его отличными качественными характеристиками.