Николай Голубкин: «Каждый из нас способен на большее»

Н

е секрет, иногда говорить со спортсменами бывает легко только о предмете их непосредственной профессии. Николая Голубкина также отличает очень профессиональный подход к своей работе, но общаться с ним интересно о многом другом, чему способствуют широкий кругозор, четкость жизненных принципов, открытость и доброжелательность к людям.

фото: Антон тихий

- Николай, вы играете в «Динамо» полтора года, но, кажется, не получили такого широкого признания среди болельщиков и журналистов, как многие другие футболисты клуба. Даже в защитной линии в прошлом сезоне чаще выделяли Ходосова и Нижевязова, в этом много больше говорят об Иванове и Хромыкове... Как вы к этому относитесь?

- Нормально. Я считаю, в футбол мы играем для зрителя, и он определяет, кто ему нравится. У каждого свои поклонники. Может, у меня один какой-то, верный, ему нравится моя игра, другим - я, возможно, кажусь незаметным. Это нормальное человеческое мнение. Как к этому относиться? Как к обычному, состоявшемуся на сегодняшний день факту. Это меня никак не задевает. Я очень строго отношусь к себе и стараюсь максимально помочь команде сыграть удачно на той позиции, на которую меня определил тренер. Если зритель меня не выделил, что же переживать. Кому-то нравятся, например, фактурные футболисты, а кому-то - худощавые, кто-то отмечает, как бежит футболист, его азарт. Каждому свое: кто-то любит классику, а кто-то - тяжелый рок. У каждого есть право выбора.

- К пенальти я имел отношение: бил в юношах, в краснодарском «Динамо», где довольно долго выступал. Штрафные - нет. Наверное, потому что не могу отнести себя к специалистам по ним. Их нужно особо отрабатывать. А подходить и бить, как получится, неправильно. Есть люди способнее в этом компоненте, они занимаются своим делом. Ну и где-то корректировку в плане видения, кому бить, вносит тренер. Сейчас у нас с левой ноги основной бьющий Сергей Нижевязов, с правой - Карен Саргсян. Кто-то из скромности не подходит. Для исполнения штрафного требуется здоровая наглость самого бьющего. Того же Серегу Нижевязова где-то даже тренер направляет: «Давай, пробей!».

- Я сам из Магнитогорска. С 6 до 15 лет занимался в футбольной секции, спецклассе. Тренировал нас ныне, к сожалению, уже покойный, Александр Гуров - талантливейший детский тренер, обучавший футболу в широком смысле: мы изучали правила, пробовали судить, исполняли много интересных технических упражнений, менялись позициями… Со временем получил приглашение в юношескую сборную России своего возраста (до 14 лет) на чемпионат СССР среди республик, который назывался, если не ошибаюсь, «Юность», а впоследствии - «Надежда». Кстати, приглашали меня как форварда. В команде была высокая конкуренция, соревновался за место в составе со своим земляком Андреем Коноваловым, теперь экс-спартаковцем Москвы. Очень хотел играть, и тренеры, видя какие-то задатки и склонности, предложили мне выступать на позиции последнего защитника, которая была у нас неубедительна. Чемпионат мы выиграли, и мне поступило предложение из ростовского спортинтерната. Вот только напоминало оно ультиматум, который я не мог принять: если хочешь играть в сборной - перейдешь в спортинтернат. Может, кто-то о таком мечтал, из 20-22 футболистов сборной России оттуда приезжало 12-14 человек, но я отказался. Однако судьба гнет свою линию.

После очень неудачно завершенной школьной четверти (футбол занимал все время и не позволял хорошо учиться) на педсовет вызвали маму, которой и без того много раз приходилось выслушивать неприятные вещи об успеваемости сына на родительских собраниях. И тогда я принял мужское решение, может быть, раннее для моего возраста, но твердое. Больше чтобы защитить маму от позора, я сказал в школе, что ухожу, уезжаю в ростовский спортинтернат, попросил поставить «тройки». Родителям также постарался объяснить, что футбол - моя жизнь. И получил согласие переехать в Ростов.

В интернате оказался под руководством Юрия Александровича Мосалева, поразившего меня своим доверием. У меня подвернулся голеностоп, и я месяц не мог ничего делать. Попросил неделю отдыха и без всяких вопросов услышал в ответ: «Если нужно, отдыхай, сколько тебе надо». Он был интеллигентом по жизни, очень чутким человеком (и его, к несчастью, уже нет с нами).

После окончания спортинтерната мне и учившемуся со мной Дмитрию Лоськову предложили подписать контракт с «Ростсельмашем», где я и играл в 1991-93 годах. В сезоне-93 команда покинула высшую лигу, а мне поступило неплохое предложение из Тольятти. Тогдашний президент клуба Александр Гармашов денег не жалел, жил, как сейчас Моуринью: кого надо - берем, за всех заплатим. Были большие планы, но что-то не сложилось. Да и у меня не пошло. В декабре сломал ногу, три месяца был в гипсе. Потом чехарда, борьба за выживание, в итоге - «Лада» вылетает. Я созвонился в Ростове с Александром Шикуновым и вернулся еще на два сезона в «Ростсельмаш».

В 97-м сезон отыграл в Магнитогорске, в 1998-99-м был в «Кубани», за которую, правда, провел не так много матчей, поскольку были перерывы - сначала по семейным обстоятельствам, потом из-за нерешенности с контрактом. Успел поиграть за краснодарский «Немком» в краевых соревнованиях.

В 2000 году с «Кубанью» мы не договорились. Средств на существование было немного, надо было зарабатывать. Президент краснодарского «Динамо» Михаил Крапивный предложил поиграть у него. Я решил остаться до конца сезона, а провел в команде шесть лет! Все вроде собирался куда-то перейти, были предложения, но что-то не складывалось. Я вообще, легко команды не меняю. Так, чтобы на 10 рублей больше дали, и я уже побежал - этого нет. Бывают трудности, невыплаты, но, что делать - я отрабатываю свое. Плюс есть еще отношения с людьми. А трудности бывают у всех. Словом, твердого желания уйти из «Динамо» не было.

- Я считаю, в жизни ничего невозможного нет. Есть резервы в организме. Люди прыгают от страха через трехметровые заборы. Просто вопрос - как эти самые резервы извлечь и реализовать? Сумеешь, тогда, возможно, откроются новые силы, и твое состояние 30-летнего человека может стать состоянием 22-летнего паренька. Я не сомневался: смогу - не смогу. Всегда знал, что сумею. Просто над этим надо работать: режим, питание... Я живу в соответствии с формулой: что посеешь, то и пожнешь. Если чего-то не добиваюсь, значит, мало над этим работал. Это относится не только к футболу, но и ко всей жизни. Поэтому стараюсь развиваться во всех направлениях.

В команде моментами мои, скажем так, «выходки» (например, я могу не поужинать, так как считаю, что это не требуется, а нужен уже отдых) вызывают шутки, смех. Это тоже нормально, это их право... Меня возраст не тяготит, за границей люди и в 40 играют. Вопрос в том - нужен ты или не нужен? Я не держусь за вторую лигу, в межсезонье мог и не подписать контракт, понимал, что кто-то в определенный момент может играть лучше, тренеры на них рассчитывают. Я себе говорил, что буду выступать на край, и не посчитаю это чем-то унизительным Если мой футбольный труд на сегодня нужен, и могу на зарплату содержать семью, то готов работать.

- Конечно, сильнее. Здесь ответ однозначный. Сильнее и мастеровитее, есть конкуренция. В каких-то моментах не хватает сыгранности, потому что команда еще строится. Влияние же большой задачи двояко. Это огромное давление, которое может и сломать. Задача - борьба за попадание тройку. Но рядом и первое место. Мы настраиваемся на победу в каждой игре. И если в каждом туре решать эту задачу, автоматически окажемся на первом месте. Готов ли к этому клуб - это другой вопрос.

- Мне тренер сказал надеть капитанскую повязку - я указание выполнил.

- Выборов действительно не было, но, насколько знаю, «подводных течений», что кто-то против, - тоже. Например, когда был назначен Валерий Шевырев, команда молча поддержала это решение.

- Это просто желание быстрее оказаться на поле. Никаких специальных ритуалов нет.

- Хороший город, достойные люди. Лето приятней, чем в Краснодаре, потому что там высокая влажность. Так что привез в город дочку, которой полтора года. Не могу сказать, что много мест посетил, хотя одно выделю - Святой колодец в Татарке. Там есть душевная чистота, нет грязи, которую люди, к сожалению, часто сами создают в своей жизни…