поиск по сайту
Футбол. Cобытия и судьбы

Владимир Бессонов: «Первый универсал отечественного футбола»

Владимир Бессонов не однажды до слез огорчал английских «фанов», итальянских «тиффози», испанских «инчас» и бразильскую «торсиду», но неизменно радовал родных болельщиков.
Его смело можно назвать честью и совестью советского футбола. Прославленный защитник киевского «Динамо» и сборной СССР, один из лучших защитников мира, многолетний капитан «Динамо»... Миллионы болельщиков, прозвавших его «Бесом», помнят блестящую Володину игру, а нынешняя молодежь знает Владимира Владимировича как отца знаменитой художественной гимнастки Анны Бессоновой.
...В 1991 году в затерянной на юго-западе Мексики Гвадалахаре за столиком в открытом кафе сидели украинские артисты. Подошедший к ним официант услышал слово «Киев», поднял глаза к небу и, отчаянно жестикулируя, воскликнул: «Бессонов - фанта-а-астико!»
Играл со шрамами, даже с переломом
- Я помню, Володя, что начинали вы свою карьеру нападающим. В Тунисе в финале юниорского чемпионата мира-77 аж два гола забили...
- Там проходили первые подобные соревнования, и наша команда, сформировавшаяся буквально накануне, стала чемпионом мира. Ее, в общем-то, никто не готовил - тренера Коршунова заменили незадолго до отъезда в Тунис. Я в нее тоже попал случайно, прямиком из дубля киевского «Динамо» - не участвовал даже ни в одном из отборочных матчей. Сергею Михайловичу Мосягину, как говорится, с чистого листа удалось собрать сплоченный коллектив, выступивший очень достойно. Кубок нам вручал лично тогдашний президент ФИФА Жоао Авеланж, а капитаном команды был Андрей Баль, с которым потом мы продолжили футбольную карьеру в киевском «Динамо».
- С подачи Валерия Лобановского вас стали называть универсалом - в прессе это слово неизменно стояло рядом с фамилией Бессонов. Зрители особенно любили вас за то, что в футболе вы могли практически все - сыграть как в защите, так и в полузащите, нападении, причем, одинаково надежно, успешно...
- Современный футбол не стоит на месте, он движется вперед и требует от игроков универсализма. Если каждый из них взаимозаменяем, победить такую команду непросто. Мы с Лобановским часто говорили о том, где использовать меня сегодня, а где - завтра. Журналисты Валерия Васильевича не жаловали, много критиковали, и мы обсуждали с ним каждую статью - он спрашивал, как я, капитан «Динамо», отношусь к той или иной публикации. Да, Лобановского упрекали, что в моем лице он убил великого форварда. На что я отвечал: если могу быть полезным на любом месте, значит, мое мастерство выше, чем у того, кто способен делать что-то одно. Поэтому у нас с Васильичем была договоренность: где надо, там и буду играть.
- Но душа-то больше лежала к атаке?
- Нет, не могу так сказать - и к обороне тоже. Мог быть и крайним защитником, и центральным: главное - приносить пользу команде.
- Покойный телекомментатор Котэ Махарадзе, с которым мы много лет дружили, рассказывал мне, что после чемпионата мира-77 главный тренер сборной Аргентины Луис Сесар Менотти сказал, что самый блестящий футболист из всех, кого он увидел в Тунисе, - бесспорно, Бессонов, и очень жаль, что такой парень затеряется где-то в дебрях советского клубного футбола. Такое действительно могло произойти?
- Судить надо по результату, а в футболе я достиг всего, чего хотел. Огромное спасибо ребятам, которые помогли мне это сделать, - в одиночку я бы ничего не смог. Все победы - на счету коллектива, и, естественно, я особенно благодарен Валерию Васильевичу... Мечты сбылись: я неоднократно становился чемпионом СССР, выигрывал Кубок Союза, был вице-чемпионом Европы и призером Олимпиады... Нет, не думаю, что затерялся.
- Тем не менее, вы больше других страдали от травм...
- Да, их действительно было много. Наверное, это результат моей отдачи на поле. Ну не мог я пропустить мяч, думая о своей безопасности, - играл только на максимальный результат.
- Не было страшно, когда ноги соперников метили в вашу голову?
- Нет. Не может такого быть, чтобы у футболиста что-то не болело. Чаще, кстати, по ногам били - играл со шрамами, даже с переломом.
- Переживали, когда из-за травмы не выходили на поле?
- А как же! Я очень часто выступал за сборную СССР и, если бы не травмы, мог бы дотянуть счет таких игр до сотни. Было обидно, например, пропустить финальный матч первенства Европы-88, и в матче на Суперкубок с румынским «Стяуа» не участвовал по той же причине. Но все равно я был рядом с командой...
- Надо же, какая печальная закономерность: как только вы пропускали игру из-за травмы, наши ребята проигрывали. Вы тоже это заметили?
- Ну, я бы так не сказал - в футбол вся команда играет...
(Окончание на 8-й стр.)
(Окончание. Начало на 1-й стр.)
Когда заходил Лобановский, мы замирали
ы, Бережной, Хапсалис, Бойко, Лозинский, Балтача пришли на смену костяку команды, которая в 1975 году выиграла все, что можно. «Старики», по их собственному признанию, были очень сплоченным коллективом на поле, но за его пределами отнюдь не являлись одним целым. А ваше поколение игроков конца 70-х-середины 80-х в жизни дружило или, отыграв, вы тоже разбегались по своим компаниям и общались по двое-трое?
- Не знаю, находили ли игроки 75-го общий язык по жизни, - я в то время был совсем молодым парнем и не вникал в их отношения «вне игры», но, поверьте мне, на футбольном поле это был настоящий коллектив! Что же касается нашего поколения, то мы часто все вместе отдыхали с женами и детьми, выезжали на природу... Когда собирались, у нас находились общие интересы и разговоры.
- Я иногда задумывался над тем, каково взрослым мужчинам - 25-30-летним, женатым, имеющим детей - подолгу находиться без семей на базе, к тому же, отнюдь не такой шикарной, как нынешняя. Скромные комнаты на двух человек, каждый день монотонные тренировки, круглыми сутками одни и те же лица - из года в год. Неужели не накапливалась психологическая усталость?
- Еще как - говорю честно и откровенно. База надоедала особенно, но если уж ты подчинил себя профессиональному спорту, должен отдать ему все. Ну что толку ныть: хочу к жене, соскучился по дому, давно не видел детей? Работа есть работа.
- Я помню скопление футболистов в коридоре у единственного телефона - вы сидели, терпеливо ожидая своей очереди, а дождаться было непросто: дорвавшись, ребята разговаривали часами...
- Плохо, конечно, что в советское время у нас в Конче-Заспе был один телефон на всех. Это сейчас у каждого мобильный. Что же касается базы... Стоит ли говорить: мол, раз мы жили скромно, пусть и нынешнее поколение так живет? У них теперь условия намного лучше, но время идет, а значит, должно быть движение вперед - в футболе и в жизни. Нет, я ни на кого не обижаюсь за тогдашний наш быт.
- А вообще, правильно ли запирать спортсменов на базе? Может, пускай бы жили дома, как на Западе?
- У каждого тренера свои взгляды на подготовку команды. У Лобановского были такие.
- Валерий Васильевич, с моей точки зрения, был очень тонким психологом и мудрым человеком. В отличие от других тренеров он не всегда шел на прямой контакт с футболистами. Видимо, иногда было достаточно намека, жеста, взгляда. Какие установки давал вам Лобановский, что и как говорил в те минуты, когда решалась судьба то ли матча, то ли турнира в целом?
- Мы всегда ждали, когда зайдет Валерий Васильевич. Первые его слова были о сопернике - с кем играем, как следует действовать. У нас, честно говоря, под мышками текло - можно сказать, мы уже разминались. По мимике и жестам Васильича сразу было ясно, чего он от тебя в данный момент хочет.
- Он был человеком с юмором?
- Да, безусловно. Шутки, подначки - неотъемлемая часть нашей жизни. Нельзя 300 дней в году находиться на базе, вне дома, и быть зацикленным только на футболе - иначе, как говорят, крыша поедет. Естественно, были и розыгрыши, и подколки, спорили на футболки, на майки...
- Какие шутки Лобановский позволял себе в адрес футболистов?
- Их было много, но сейчас, как назло, ни одной не вспомню...
- А ребята могли над ним подшутить или такого и в мыслях не допускалось?
- Ну почему же, случалось и это...
- Он был обидчив?
- Он был справедлив, никогда не обижался по-настоящему. Я вообще не понимаю, как игрокам и тренеру можно друг на друга дуться? Мужики всегда могут поговорить открыто и решить любой вопрос или назревающий конфликт.
Нас искусственно притормаживали
- В истории киевского «Динамо» в те годы бывали моменты, когда очень важные результаты буквально висели на волоске. Чего только стоил финал Кубка СССР 1987 года! Проигрывая минскому «Динамо» со счетом 1:3, вы смогли свести основное время к ничьей - 3:3. И вот дополнительная тридцатиминутка. Перед этими решающими минутами Лобановский подходил к вам - обессилевшим, лежащим прямо на поле, разминающимся - и каждому что-то говорил. Вы не помните что?
- Помню, что сил уже не было ни у соперников, ни у нас. В финал вообще слабые не выходят, а минчане были для нас особенно неудобными. Лобановский говорил: «У вас еще есть резервы, загляните в себя, извлеките их, выплесните - и мы победим». Естественно, каждый так и сделал, хотя думал: все, больше не могу.
- Вы были очень техничны, а против таких игроков, как правило, чаще всего нарушают правила. Хорошо помню, что защитники чужих команд с вами не церемонились. Удары шли куда угодно - в ноги, в грудь, в голову, - лишь бы отобрать у вас мяч. Вы обижались на этих людей?
- (Пауза). Не на всех...
- А извинялся ли кто-нибудь из костоломов за причиненную вам травму?
- Есть футболисты, которые по-другому играть просто не могут - только в кость.
- Никулин, Новиков и Бубнов из московского «Динамо» этим особенно славились...
- Поэтому и дали им кличку «Автогены». Но футбол есть футбол, это контактный вид спорта. Я никогда на них не обижался, потому что и сам бывало делал так же: немножко не успеешь - и попадаешь в чью-то ногу.
- Олег Блохин рассказывал мне, как игрок ташкентского «Пахтакора» Мустафа Белялов однажды плюнул ему в лицо, да так, чтобы не видел судья. А вы на поле с подобной подлостью сталкивались?
- Очень часто, особенно в зарубежных матчах.
- Неужели в лицо плевали?
- Сколько угодно. И локтем в нос получал... Но, понимаете... Я выходил на поле делать свое дело и должен был выполнять установку тренера, а не заниматься разборками.
- У вас были крепкие нервы?
- Да, на провокации не поддавался. За всю карьеру меня только один раз выгнали с поля - на чемпионате мира-90 в Италии, когда мы играли со сборной Аргентины.
- Против кого был фол?
- Против Каниджи. Я не то, чтобы позволил грубость, а просто его придержал. Так получилось, что тогда только «Фэйр плей» ввели...
- Вспоминаю чемпионат мира-82 в Испании - миллионы болельщиков огромной советской страны с замиранием сердца сидели у экранов телевизоров. Первый матч: сборная СССР - сборная Бразилии. Непостижимый гол Баля метров с 35-ти - ликование, салюты (еще в те годы!). Судья судил в одни ворота, это понятно, но вы держались, и еще за 15 минут до финального свистка счет был 1:0 в нашу пользу. Увы, в конце концов Сократес и Эдер лишили нас радости, а весь мир - сенсации. Что чувствовали, когда вот-вот должна была завершиться такая игра: «Эх, продержаться бы эти 15 минут!» или «А может, еще хоть один мяч забить?»
- Сразу хочу сказать, что тот матч мы играли не 90 минут, а 80...
- ???
- В то время у нас фактически было пять тренеров: Бесков, Лобановский, Ахалкаци, Федотов и Логофет. Подготовку вел Константин Иванович Бесков - великий, я считаю, тренер. Мы были готовы тактически, морально, психологически, а вот физически - нет. Физподготовки нам не хватило... А что касается необъективного судейства, приведу пример. Я участник трех чемпионатов мира - в Испании, Мексике и Италии. Так вот, судей отправляли домой именно после матчей с нашим участием - в других они почему-то не ошибались. Когда играли с Бразилией, так произошло с Ламо Кастильо. А матч с Аргентиной, когда Марадона рукой выбивал мяч из своих ворот...
- ...Божьей рукой?
- Да, Божьей рукой... Прокол случился и во встрече с бельгийцами в 1986 году...
- Это вообще была трагедия - блестящая сборная, практически полностью после выигранного Кубка кубков состоявшая из киевлян, шла на таком подъеме...
- Увы, ошибка судьи испортила все. Едва закончился матч, прямо на поле у нас состоялся непростой разговор с Лобановским. Естественно, он предъявил мне претензии - я играл заднего защитника. Был офсайд, арбитр поднял флажок, потом его опустил... Видеозаписи мы еще не видели, эмоции бушевали... Потом, когда нервы уже успокоились, мы с Лобановским посидели, все обсудили, пожали друг другу руки и разошлись. На видеозаписи была явно видна ошибка судьи...
- Тот матч закончился поражением сборной СССР со счетом 3:4. У меня в памяти отпечаталось: на поле лежит и рыдает Беланов, забивший в той игре три гола. Осталась совершенно неизбывная тоска от мысли: Боже, какая команда пострадала! Эксперты считали, что мы сможем дойти до финала и даже победить...
- Да, после первых сражений с Венгрией и Францией нас уже прочили в чемпионы мира, хотя в то же время говорили: «Пока у вас будет красный флажок, то есть флаг СССР, дальше определенного барьера вас никто не пустит». Вот судьи и ставили нам заслоны...
- Многие специалисты говорят, менталитет советских и постсоветских футболистов очень отличается от менталитета их западных коллег и что именно из-за отсутствия психологии победителя спортсмены СССР не могли выиграть решающие мировые соревнования. Вы с этим согласны?
- В какой-то степени... Смотрите, наши юноши выигрывают, даже сейчас. Хотя... молодежный футбол относительно бесконтактный, а вот к взрослому - жесткому, контактному - мы, видимо, еще не готовы...
- Почему?
- Надо быстрее обрабатывать мяч, мыслить, прыгать, бежать. Все нужно делать быстрее, а мы чуть-чуть не успеваем. Скорость надо воспитывать с детства.
- А вы помните свои ощущения, когда выходите на поле, а ваши соперники - сборная Бразилии с Сократесом, Зико и Фалькао или сборная Аргентины с Марадоной и Каниджей? Была ли какая-то боязнь: дескать, куда нам с этими ребятами тягаться?
- Ничего подобного. По мне, любого соперника надо уважать, но не более. Я выходил на поле побеждать и выполнять установку тренера. Я отдавал все силы независимо от того, кто противник - «Кайрат», московский «Спартак» или сборная Франции... Нет, даже робости не было. Я играл и против Марадоны, и против Зико. В 80м на 30-летии крупнейшего футбольного стадиона мира «Маракана» в Рио-де-Жанейро мы победили сборную Бразилии со счетом 2:1. Тогда у них играл звездный состав, но мы оказались сильнее. Значит, можем! Нет, если перед соперником робеть, его ни за что не обыграешь.
- Как считаете, игроки вашего поколения, я имею в виду наиболее ярких звезд, могли вписаться в лучшие западные клубы того времени?
- Вне всякого сомнения.
Я, Баль и Демьяненко были как одно целое
- Сожалеете, что в расцвете сил вам не удалось поиграть на Западе?
- Конечно. Хотелось проверить себя. Здесь я свой уровень знал, а вот там бы еще... Многие ребята уехали в 90-м, хотя практически никому, по большому счету, не удалось закрепиться в команде и стать ее лидером, таким, как Андрей Шевченко в «Милане».
- А вы помните, как уезжал Заваров, с какой помпой его провожали? Еще бы, «Ювентус», контракт на пять миллионов долларов! Почему ему не удалось блеснуть? Менталитет не тот?
- Если честно, мне сложно ответить. Лучше этот вопрос Саше задать - он знает ситуацию изнутри. Наверное, такой была наша готовность - и психологическая, и техническая... Не думаю, что Заваров был слабее игравших за «Ювентус» футболистов, просто там обстановка другая. Влияет все - и чужбина, и то, что от легионера требуют гораздо больше, чем от своего...
- Вам в свое время предлагали контракты? Были конкретные разговоры об этом, когда вы приезжали на Запад? Ну, например, кто-нибудь подходил и тихонечко говорил: «Володя, если бы ты переехал сюда, ты бы имел то-то и то-то...»?
- Как-то мы играли в Лозанне, и на приеме в Олимпийском комитете у Хуана Антонио Самаранча один человек из сборной Швейцарии, которого я персонально опекал на поле, сказал мне: «Оставайся...»
- Вы решили, что это провокация?
- Нет, ничего такого не подумал - отказался, и все. Как это остаться - вы что?
- Вы были советским человеком до мозга костей? Наверняка членом партии?
- Да, комсомольцем, а потом - коммунистом...
- ...и капитаном «Динамо». Кстати, капитана выбирали или назначали?
- Это выборная должность, проводилось тайное голосование. В 80-м, когда в команде еще были Колотов, Веремеев, Коньков, Буряк и Блохин, мне доверили капитанскую повязку, что стало для меня огромным потрясением!
- Как думаете, почему именно вам?
- Не знаю... Может, потому, что тогда, в 80-м, только я был в сборной Союза. Перед выборами, как сейчас помню, на сборах в Ужгороде, созвали собрание. Среди кандидатов в капитаны - Колотов, Блохин, Веремеев, Коньков, но большинство проголосовало за меня, за что я по сей день очень всем благодарен. После этого у меня повысилась ответственность на поле и требования - прежде всего, к себе.
- Были в команде любимчики, которым все сходило с рук по причине веселого нрава или хорошего характера?
- Андрей Баль - душа-человек...
- И многое ему прощалось?
- В жизни - да, а вот на поле - ничего: там, будь любезен, выкладывайся по полной программе.
- С кем вы особенно дружили?
- Со всеми ребятами. 10 лет я прожил в одной комнате с Андреем Балем. Он да еще Толик Демьяненко - мы трое были как одно целое.
- Легко ли вы выдерживали нагрузки, которые давал Лобановский?
- Любая нагрузка требует упорства и терпения. Нужно отложить в голове, что ты должен готовить себя к победе. Чтобы выиграть, надо себя хорошо настроить. Если же появляется мысль, как бы соскочить, потом будет еще труднее.
- Каждый футболист «Динамо» был сложившейся личностью, звездой в полном смысле этого слова. Проявлялась ли звездность по отношению к товарищам по команде?
- Нет, наверное...
- Неужели не помните случаев, чтобы кого-то, так сказать, зазвездило, и он начал качать свои права, говорить: мол, я лучше всех?
- Конкретные фамилии не назову, но у некоторых такие завихрения были...
- И как вы с такими справлялись?
- Просто не обращали на них внимания, не общались... Рано или поздно человек сам понимал, что надо как-то существовать в коллективе, иначе тебя просто отметут за неправильное поведение.
- Ваши товарищи говорят, что, выходя на поле, все вы бились до последней минуты не ради каких-то материальных благ, а за честь клуба, герб Советского Союза на груди. Неужели совсем не возникало меркантильных побуждений, не хотелось чего-то побольше, получше? Знаете ли вы футболистов, которые шли к тренеру и говорили: мол, я живу в двухкомнатной квартире, а хочу трехкомнатную, иначе не буду играть?
- Что вы - это было исключено. Зайти к такому тренеру, как Валерий Васильевич, и что-то у него требовать?.. К тому же, его вообще не нужно было просить - сам вызывал и предлагал. Мне было 19 лет, когда в 1977 году я впервые стал чемпионом Союза. Ребята советовали: «Пойди к Васильичу на собеседование, попроси квартиру, машину...» Я был еще холост, обитал в общежитии, но как пойти? Так и не решился просить.
- Само пришло?
- Через пару лет Валерий Васильевич подозвал меня и сказал: «Иди получать ордер на однокомнатную квартиру». Он видел, кто действительно заработал, кто отдается на 100 процентов, а кто себя экономит. Были, конечно, ребята, которых приглашали в клуб за какие-то заслуги: им выделяли квартиру и обеспечивали некий уровень социальных условий. Но если они не играли как следует, приходилось уходить.
- Вы наверняка знали, какие материальные блага получают ваши коллеги в ведущих западных клубах, которые вы обыгрывали. Не закрадывалась ли мысль о несправедливости? Обсуждали это между собой футболисты?
- А как же! О том, сколько и что получают коллеги на Западе, мы знали не из газет, но... Жили-то здесь... Я понимал, что не могу считать себя бедным по сравнению с болеющими за нас соотечественниками, поэтому просить большего мне было неловко, да и не нужно.
- Интересно, а вы ощущали себя героем, народным любимцем? Чувствовали свой звездный статус?
- Только уважение болельщиков. Да, меня узнавали, просили автографы. Не скрою - это приятно. Главное - не отталкивать людей, а уделить им какое-то внимание. Как-то сын взял мою машину и уехал по своим делам в университет. Пришлось добираться на городском транспорте. Столько лет прошло, думал, меня уже не узнают, но только зашел в вагон с сумкой, спрашивают: «Владимир, а почему на метро?» Мне так приятно стало, что не забыли. Отвечаю: пришло, дескать, время быть ближе к людям.
Футбол для меня - кислород, отними - задохнусь
- Володя, когда сейчас выходите на поле, получаете удовольствие от игры?
- Еще какое!
- Не надоело?
- Футбол никогда не надоест, для меня он...
- ...наркотик?
- ...кислород. Отними у меня футбол - и я задохнусь.
- Как капитан команды вы решали с тренерами серьезные, глобальные вопросы, или это была скорее номинальная должность?
- Решали. В мою бытность капитаном Валерий Васильевич очень часто меня вызывал.
- Вам приходилось вступаться за ребят, нарушивших спортивный режим, просить тренеров не наказывать их?
- Бывало....
- Кого это касалось?
- В последнее время - Сергея Юрана. За нарушение режима его даже сдали в спортроту...
- Там, наверное, было несладко?
- Конечно, нагружали по максимальной программе. Поэтому я, Андрей Баль и Толик Демьяненко пошли к Валерию Васильевичу и попросили Сергея вернуть. Лобановский согласился, но сказал, что теперь за Юрана отвечаем мы, а не он.
- И как вы за него отвечали?
- По-всякому. Парень потом чемпионом Советского Союза стал, одним из ведущих игроков. А когда динамовцы начали потихоньку уезжать в зарубежные клубы, он выбился в лидеры.
- Но ведь были же и загульные ребята, которых вы не смогли уберечь от отчисления?
- В качестве примера могу привести Сашу Бережного...
- Наверняка и Думанского...
- Да, и Ярослава...
- А что произошло с Бережным - он ведь был талантливым футболистом?
- В то время - одним из ярчайших! Молодой парень попал в основной состав киевского «Динамо» 1976-1978 годов, хотя говорили, что ему еще рано в такой команде играть. Он менял Матвиенко, Трошкина... Тоже был универсальный игрок...
- Что же случилось?
- Как говорится, психологический срыв. Пропал на несколько дней. В то время в Киеве реконструировали Центральный стадион, и матч с московским «Динамо» мы проводили во Львове. Саша придумал, что у него разбился отец, а оказалось, что все по-другому... Потом Валерий Васильевич сказал: «Бережной обиделся на коллектив и уходит». Все его уговаривали остаться, но... не уговорили. Он перебрался в «Таврию», и мы знаем, чем все закончилось... Там была очень крупная авария, много погибших, в том числе, футболистов...
- Где он сейчас? Вы не поддерживаете отношения?
- Когда я был главным тренером киевского ЦСКА, он работал в детской спортивной школе этого клуба. Потом я уехал в Туркмению и больше ничего сказать о нем не могу...
- Володя, к окончанию карьеры вы были более-менее обеспеченным человеком или все-таки не повредило, если бы несколько лет поиграли на Западе?
- Точно не повредило бы. Потому что, когда произошла девальвация, в один момент я стал нищим. А ведь у меня были квартира, машина, дача и деньги на сберкнижке, отложенные на старость...
- Что вы тогда почувствовали?
- Отчаяние... Опять надо было начинать играть в футбол, чтобы заработать на жизнь...
- И вы поехали в Израиль?
- На месяц... Ноги все равно развернуться не дали - столько травм накопилось... Так ничего и не заработал, просто побыл за границей. Ну не удалось мне уехать, что сделаешь! Каждому свое... Через некоторое время меня пригласили тренером в дубль «Динамо». Потом, когда уже не было дублей, Пузач, Колотов и я работали с основным составом. Спасибо руководству «Динамо» и Валерию Васильевичу Лобановскому, которые за заслуги подарили мне «Мерседес».
- Трогательно...
- Я этот автомобиль только в музей отдам...
Супругу приметил, когда ей было 12 лет
- Многие игроки киевского «Динамо» женились на художественных гимнастках: Блохин, Буряк, вы, Хапсалис, Хлус, Олифиренко, Бережной, по-моему, тоже... Отчасти это объясняется тем, что в Новогорске, на базе сборной Союза по футболу, параллельно с вами готовились и «художницы». Естественно, завязывались какие-то отношения, перераставшие в романы, игрались свадьбы. Когда вы со своей будущей супругой познакомились?
- Когда ей было... 12 лет. Правда, мы еще не были с ней знакомы, но я ее заметил. Жена Саши Хапсалиса Гаяне работала в школе Дерюгиных, тренировала девочек. Мы с Александром ходили встречать ее с работы и видели «художниц». А потом мы с моей Викой просто познакомились - естественно, в Новогорске. Девчонки там по полгода сидели, мы тоже часто приезжали. Обычно после своей тренировки мы из душа заходили в зал и смотрели на «художниц» - они там целыми днями свои упражнения репетировали...
- Девочки все красивые, фигуристые...
- (Мечтательно). Да-а-а...
- А вы - полубоги...
- Да-а-а! (Улыбается). Вечером - ужин. И один телефон, возле которого, поев, собираются все. Мы были иногородними, сидели и ждали, кому позвонят...
- И слушали разговоры друг друга?
- Конечно. А в ожидании общались. Так мы с супругой познакомились, полюбили друг друга и через два года после свадьбы Блохина поженились. Именно там разглядели один другого поближе - целый вечер протанцевали...
- Виктория была ведь чемпионкой мира?
- Да, в групповых упражнениях - в 1979 году в Лондоне.
- Ира Дерюгина говорила мне, что из художественных гимнасток получаются прекрасные жены...
- Что касается моей Вики, это так.
- В одном из интервью вы сказали, что вам очень повезло с супругой. В тяжелые моменты, когда одолевали травмы и нужна была чисто человеческая поддержка и помощь, она это с блеском делала и спасала от многих неприятных житейских ситуаций...
- Так и было.
- А как вам удалось воспитать таких прекрасных детей? Сын ведь, насколько я знаю, тоже одно время был футболистом?
- Как удалось? Благодаря жене. Меня практически не было дома, я ездил на сборы и матчи, а дети росли. Виктория начала заниматься Аней, едва дочке исполнилось три-четыре года. Саня был постарше, ходил в детскую спортивную школу «Динамо».
- Хорошо играл?
- Нет (смеется), поэтому я сказал ему: «Если не дано быть футболистом, надо попробовать себя в индивидуальных видах спорта».
- Вы справедливый отец!
- В общем, мы перешли на теннис. У него неплохо получалось, но стартовать с нуля оказалось поздно - Сане было уже 12 лет. Хотя два года он проучился в детской Международной академии Бругейра в Барселоне - теперь вот языками владеет... Получил диплом института физкультуры, на следующий год окончит и американский вуз - Висконсинский университет...
- Вашу дочь Аню знает весь мир - она одна из лучших гимнасток планеты. Когда вы смотрите ее выступления в зале или возле телевизора, переживаете?
- (Эмоционально). Очень! Это как на футбольном поле: лучше играть, чем сидеть на скамье или трибуне, - эмоции такие, что аж дергаешься...
- Можете дать ей какой-то совет или больше - супруга?
- Жена, конечно... Я в основном говорю о том, как себя подготовить к жизни, как психологически настроиться перед соревнованиями. Характером она в меня: здорова или больна, тяжело или нет, а надо - и все!
В Ташкенте я украл бутсы
- Сегодня матчи ветеранов, особенно киевского «Динамо» и московского «Спартака», очень популярны...
- А мы сами их ждем с нетерпением. Вроде и товарищеская игра, а результат - все равно главное.
- Недавно, когда в очередной раз играли ветераны, я стоял у кромки поля и слышал, как вы друг на друга покрикивали. Серьезно так...
- Да, требовали, чтобы каждый выкладывался до конца.
- В прежние, советские годы существовало противостояние киевского и московского футбола - динамовского и спартаковского. Но за пределами поля вы ведь с непримиримыми соперниками дружили?
- И до сих пор дружим. Это хорошие, порядочные ребята, просто ажиотаж вокруг «Спартака» и «Динамо» искусственно подогревался. Особенно старались болельщики - ездили на все игры, ожесточенно между собой дрались. Тогда впервые появились фанаты, да и пресса старалась. Все требовали от нас побед, на уровне ЦК говорили: как это спартаковцев не одолеть?!
- А ведь приходилось проигрывать «Спартаку» даже на родном поле, причем, с провальным, я помню, счетом 0:3..
- Всяко бывало. И мы их в Москве обыгрывали, и они нас - в Киеве. Тем не менее, киевское «Динамо» уже навсегда осталось флагманом советского футбола. Мы 13 раз чемпионы, а они - только 12.
- Володя, на вашей памяти много договорных матчей?
- Я не хотел бы затрагивать эту тему. Ну, скажем, матч со «Спартаком», когда мы с ними сыграли вничью...
- ...можно назвать договорным?
- Наоборот, никто бы не сказал, что договорились. Зато любой ничейный результат с украинским клубом - ага, все понятно. На поле идет битва, но счет 1:1, и тут же делаются выводы... А если «Динамо» победило на выезде, значит, местные сдали игру. Ну что это за разговоры?!
- Вы не можете не помнить 1982 год, когда киевское «Динамо» имело реальный шанс в третий раз подряд стать чемпионом Союза, но в двух последних матчах на выезде минское «Динамо» выиграло и у московского «Спартака», и у московских одноклубников, причем, у последних со счетом 7:0...
- Да крупный был счет... А мы поехали в Ереван и Тбилиси и тоже там выиграли. У тбилисцев - 5:1.
- Игры минского «Динамо» с двумя московскими командами язык не поворачивается назвать не договорными...
- Все правильно, Москва не хотела, чтобы киевское «Динамо» стало чемпионом в очередной раз. Решили, пусть уж лучше минчане - в первый...
- Можно ли, на ваш взгляд, соотнести уровни советского футбола середины 80-х годов и сегодняшнего - в западных странах, где этот вид спорта особенно развит?
- Думаю, советский футбол не уступал ничем, а вот наш сегодняшний... Некоторые грешат на судейство, только давайте разберемся в себе: как играем, как готовим ребят, как к футболу относимся? Судья не там свистнул? Извините, он тоже живой человек, но не судья забивает - это делают игроки.
- Вы относитесь к категории футболистов, навсегда ставших символами своей команды. Практически все киевские динамовцы 60-80-х были лидерами, кумирами, на которых люди ходили смотреть и которых боготворили. А кто из одноклубников тех лет, когда вы играли, представляется наиболее выдающимся вам?
- О, многих могу назвать, очень многих! Я с детства помню фамилии: Биба, Медвидь, Соснихин, Мунтян... Это мои кумиры - поколение 66-68-го... А ребята, игравшие в 75-м! Я видел их по телевизору дома, в Харькове, переживал за них, когда сражались за Кубок кубков и Суперкубок, и еще не знал, что через три месяца окажусь с ними рядом...
- В дубле харьковского «Металлиста» вы ведь не сыграли ни одного матча за основной состав?
- Да, тренировался, но не был заявлен. А все из-за детских проблем: играя за юношескую сборную на турнире «Дружба» в Ташкенте, украл бутсы...
- Да вы что?!
- (Вздыхает). У матери и отца не было денег, чтобы экипировать меня как положено. В общем, когда эти бутсы увидел... Эх, все равно украл я футбольную обувку, а не золото или часы.
- И вас дисквалифицировали?
- На год. А потом пригласили в Киев, и мои кумиры стали моими друзьями и наставниками.
- Когда в средине 80-х следующее поколение воспитанников Лобановского добилось выдающихся успехов, вы могли кем-то искренне восхититься: ну дает, ты посмотри, что на поле выделывает?!
- Да, конечно, - Заваровым, Демьяненко, Белановым… К концу 80-х проявился Леша Михайличенко. Их признала Европа, каждый из них был лучшим игроком Советского Союза - этим все сказано.
- Я слышал, после окончания карьеры футболиста, успев потренировать киевское «Динамо» и ЦСКА, вы стали главным тренером сборной Туркмении. Как вас в такие дальние края занесло?
- Если честно, лучше бы я туда не ехал...
- Не получилось?
- Увы... В Туркмении хотели поднять футбол, но на самом деле ни правительство, ни президент его даже не смотрели. Если Президент-Солнце Великой Туркменской Революции Туркменбаши Сапармурад Ниязов запретил в школах физкультуру, о каком футболе может идти речь? У нас в школах ввели уроки футбола, а там ни полей, ни мячей, ни спортивного инвентаря...
- Чувствуете ли вы себя сейчас счастливым человеком?
- Да, безусловно. Я уже говорил и еще раз повторю: все мои мечты сбылись. Это что касается футбола. В семейной жизни тоже: у меня прекрасная жена, замечательные дети. Нет, честное слово, грех жаловаться...
P.S. В нынешнем сезоне Владимир Бессонов работал в качестве главного тренера ФК «Харьков», занявшего в чемпионате Украины 12-е место.
 
 
 

Другие материалы рубрики