Иван Саенко: «Клопп позвонил и говорит: «Вань, миллион»! Но я перешел в «Спартак»

В

2011 году Иван Саенко, бронзовый призер Евро-2008 в составе сборной России времен Гуса Хиддинка, ушел из московского «Спартака» и резко пропал. Про него долго вообще ничего не было слышно. Хотя слухов ходило множество. Что закончил карьеру из-за проблем с алкоголем. Что был свидетелем по делу о мошенничестве, в котором серьезно финансово пострадал Александр Кержаков.

И вот Саенко стал гостем «YoTube-канала «Поз и Кос», где рассказал, почему очень рано - в 26 лет - закончил карьеру и как живет сейчас.

- Я получил травму в Ростове. Гацкан тогда сделал подкат, и у меня хрустнула нога. Меня вынесли за поле, доктор что-то сделал, и - хрустнуло обратно. Однако я пошел играть дальше. Мне, конечно, нужно было замениться, а я еще минут 10 играл, подавал угловые, исполнял «стандарты» и - добил колено окончательно.

После той игры полетел на первую операцию - на мениске. Потом после наркоза мне врач сказал: «Вань, извини, но у тебя еще и крестообразные связки в разные стороны смотрят». У меня была очень долгая травма и очень неприятная. Я начал потихоньку восстанавливаться, и у нас была игра в «Лужниках», где тогда еще было искусственное поле. После каждого матча колено было опухшее, не сгибалось до конца, и на массаж и восстановление уходило по 2-3 дня. Меня это всё стало нагружать психологически. Затем произошел небольшой конфликт с Карпиным, тогдашним рулевым «Спартака», и начали появляться предложения: от «Ростова», от немецкого «Хоффенхайма». После «Спартака» мне не хотелось идти куда-то ниже, я не смог уехать в «Ростов», хоть и условия были не хуже. И вот эта «психологическая тема» в сумме с травмой и заставила меня закончить. Отец со мной очень долго разговаривал и семья, убеждали остаться, но я сказал: «Отстаньте от меня» (улыбается).

- Для меня лично никаких сожалений нет. Но у меня два сына, и из-за того, что младший не застал мою игру и не походил на стадионы, переживаю. Это понимание пришло только с годами. А на тот момент со мной нельзя было договориться.

- Последние 1,5-2 года мы проект открывали с Валентином Юдашкиным, это ресторан. В том году было открытие.

- Да. Он так и называется - «Дом моды». Посмотрите в интернете, у нас было большое открытие, там все были, в том числе и Пугачева. Грандиозное событие было в Москве. У Юдашкина большой особняк, где он встречает людей, у него официально и Дмитрий Анатольевич Медведев был, бывший премьер-министр.

- Это Филипп так сказал.

- Мы давно с ним дружим. Познакомились как раз после чемпионата Европы-2008, всегда общаемся, на связи. То ли 2010-й, то ли 2011 год, мы были в Эмиратах, в Дубае, с семьей и улетали вместе с ним и его семьей в Москву обратно. И он когда увидел моего старшего сына (его Мартин зовут), мы вместе летели в самолете, говорит: «Вань, у меня будет ребенок». Я тогда еще так посмеялся, честно. А он говорит: «Мартином назову». Я опять посмеялся и говорю: «Я тебе не верю». И потом, когда у него ребенок появился и в газетах написано: «Мартин» - он мне позвонил: «Я же тебе обещал».

- Когда началась пандемия, я позвонил друзьям и поразился, насколько всё дисциплинированно в Германии. Сказали никуда не ходить, сказали надо это делать - все слышат. Всё это накладывает свой отпечаток. Они поставили цели, какие-то задачи себе, потом начали понимать, где пики пандемии. У них всё четко, всё расписано, всё по плану. Я думаю, они заранее всё планировали и поэтому быстрее всех вышли из этой ситуации. Сезон, конечно, обязательно нужно было доигрывать. Вот Германия и доиграла.

- Московский «Спартак».

- Наверное, против Голландии на Евро-2008. Почему - наверное? Ну, финал Кубка Германии тоже всё-таки хорошо, когда мы обыграли «Штутгарт» со счетом 3:2. Но Евро связано со страной, и эмоции немного другие.

- Изначально - в чем вся сила Гуса? Психология! Он с самого первого дня говорил, что самое главное - научиться верить в себя. Каждый раз, с каждой игрой это всё увеличивалось и в итоге дошло до бронзовых медалей. Я помню, что он перед матчем зашел и сказал: «Будет шанс, почему нет? Чем вы хуже, чем они?» Вот примерно такой посыл был.

- Вообще, Андрей Аршавин. Но в силу того, что сейчас и на протяжении долгого времени показывает Юра Жирков, при том, что я еще и крестный у его старшего сына, - Юрок, по-любому.

- Со мной играл Харистеас, чемпион Европы из сборной Греции. Но был еще Марек Минтал, и он получил «пушку», забил 26 голов в немецкой бундеслиге. Стать лучшим бомбардиром в бундеслиге, когда «Бавария» была с Баллаком, Маккаем, Зе Роберто, Лусио и Каном, - это очень высоко. Так что, скорее всего, Минтал.

- Она связана с проблемой в экономике страны. Пока мы не готовы, чтобы всё работало как единая система. Мы не можем продавать билеты ни по 100, ни по 200 евро. Клубы не могут сами себя содержать. Я когда жил в Германии, пятница-суббота - всё. Все знали, что начинает бундеслига - и это праздник. К выходным реально готовились. Что касается моего родного Воронежа, всегда знал, что это футбольный город. В 10-12 лет я ходил на «Факел», когда он играл в первой лиге. На такие матчи собиралось по 12-13 тысяч человек. Когда клуб вышел в высшую лигу, билеты было сложно купить. Весь город шел на футбол. К тому же, Воронеж еще и претендовал на стадион к чемпионату мира-2018, но… И теперь тут еще лет 30-40 не будет нового стадиона. Не в обиду Саранску, но Воронеж этого заслуживал.

- Если вы расстаетесь с человеком, легендой клуба, то дождитесь сначала решения: будет ли доигран сезон, это раз. Выяснилось: будет доигран. Значит, на любых условиях нужно было договориться, чтобы Юрий Палыч довел этот сезон до конца, это два.

Вот я с Юргеном Клоппом лично знаком. Практически в каждом матче, кроме одного или двух, забивал тогда его «Майнцу». В один прекрасный момент я был у него номер один в трансферном листе, и это мне было 19-20 лет. Набирает мне менеджер «Майнца», это был выходной, и говорит, чтобы я пока никому не говорил, они были в процессе переговоров с «Карлсруэ» о покупке меня. Мне сказали, что Клопп меня ждет, хочет лично пообщаться. У нас был выходной, я поехал в Майнц, заманивали красиво. В Германии у каждого клуба, обязательно есть титульный автомобильный спонсор: у кого «BMW», у кого «Audi». У них «BMW» был, я до сих пор помню. Стоят в ряд эти машины, и менеджер клуба мне говорит: «Если договоримся, любую забирай, твоя будет». Я говорю: «Я понял». Мы в отеле встретились, долго общались, Клопп говорит: «Вань, ты вообще то, что мне нужно: агрессивный футбол, прессинг». Мы с ним час обедали, он попросил хорошо подумать и рассказал, что ждет меня в клубе. Это был первый раз, когда «Майнц» не договорился с «Карлсруэ».

- Ну, конечно! Потом опять, играя уже за «Нюрнберг», я им снова забиваю. Клопп мне уже перед матчем говорит: «Ну что, опять сегодня забьешь?» Мы всегда в хороших отношениях были. И тут он возглавляет «Боруссию» из Дортмунда. И звонок агенту моему, что Клопп хочет меня к себе. А я как раз в «Спартак» пришел.

Вообще, я должен был оказаться в киевском «Динамо», они самые первые, кто депозит за меня внесли. В Германии всё строго, там нельзя бюджет раздуть, если у тебя есть 5 миллионов евро на трансферы, то ты больше не можешь потратить. Это у нас: «Давай к губернатору зайдем», или: «Леонид Арнольдович, там еще бы чуть-чуть нефти, побольше продайте». У нас есть варианты с этим, а там всё. И на тот момент у Дортмунда на трансферы было 5 или 7 миллионов, они были еще не так сильны. Это потом они при Клоппе взлетели. За 4 миллиона они взяли центрального защитника Суботича и на меня миллион оставили.

Клопп позвонил и говорит: «Вань, миллион». Я говорю: «Да я сам до вас пешком дойду, решите этот вопрос, я агенту позвоню». А тут «Динамо» (Киев) и «Спартак» вышли на «Нюрнберг». Ну а президент «Нюрнберга» понимает, что денег больше предложит либо «Динамо» (Киев), либо русские. «Нюрнбергу» нет смысла продавать меня в Дортмунд.

Но так как киевляне за меня уже депозит внесли, я после этого к ним и полетел, Юрий Павлович Семин как раз тренировал команду. Он мне говорит: «Вань, вот ты слева играешь, твоя позиция, мы тебя ждем, иди договаривайся по контракту». Я попросил день на раздумье, и в этот день на меня вышел «Спартак», Смоленцев тогда был гендиректором. И я, конечно, сказал: «Я домой поеду».