Борис Игнатьев: «России нужна «система Лобановского» »

З

аслуженный тренер России Борис Игнатьев работал в национальной команде с 1992 по 1997 годы, когда за нее выступали игроки, которых уже 25 лет называют самым талантливым поколением в новейшей истории нашей страны. В интервью еженедельнику «Футбол» известный специалист рассказал о том, чем нынешние звезды отличаются от тех, кто выступал в 90-х.

- В первой половине 90-х в нашем футболе был период безвременья. Вместе с распадом Советского Союза государственные вложения из футбола ушли, денег всегда на что-то не хватало. Не развалился наш футбол только благодаря Вячеславу Колоскову. Не знаю, как у него получилось, но он как-то находил деньги на существование не только первой с молодежной, но и юношеских сборных. Конечно, в организационных аспектах мы европейским странам уступали. В 1993 году одним из поводов для скандала, который закончился расколом команды, стала экипировка.

- Нам выдали форму «Reebok». На мой взгляд, это была достойная форма, мне она нравилась. Но, конечно, в «Интере», «Бенфике» или «Манчестер Юнайтед» экипировка была лучше. Поэтому ребята стали высказывать недовольство. Насколько помню, вмешались и какие-то финансовые разногласия, возможно, связанные со спонсорскими контрактами. Я в эти вопросы и тогда глубоко не вникал, а сейчас тем более подробности стерлись из памяти. Зато хорошо помню, что эти разногласия не были настолько принципиальными, чтобы футболисты восстали против тренера и отказались выступать за сборную. К тому же, когда предстоял чемпионат мира. Для подавляющего большинства - первый в карьере.

- После заключительного отборочного матча в Греции. Мы ей проиграли 0:1, но это ни на что не повлияло - путевку на чемпионат мира-1994 в США мы уже обеспечили. И на протяжении всего отбора атмосфера в команде была спокойной, ничто бури не предвещало. Поползновения начались уже после встречи с Грецией, причем, инициировалось всё это не футболистами. Они были еще очень молоды для подобных демаршей, к тому же, все они вышли из советского футбола, в котором тренер всегда был главной фигурой. Поэтому требовать его увольнения не посмели бы. Ребятами управляли люди, попытавшиеся использовать конфликтную ситуацию в своих интересах и поставить «своего» тренера. Громкие заявления и письма от игроков начались уже после того, как они получили поддержку от более взрослых и опытных товарищей.

- Конечно.

- Ну что вы мне будете рассказывать?! Откуда вы эти слухи взяли? Я-то находился внутри и отлично знаю ситуацию, знаю позицию Анатолия Федоровича в той истории. Мы с ним тогда виделись и беседовали. Он мечтал работать с этой командой и повезти ее на чемпионат мира. Надо отдать должное Колоскову: поддержав Садырина, президент РФС расставил все точки в тренерском вопросе. Вячеслав Иванович выдержал все нападки и подчеркнул, что категорически нельзя идти у футболистов на поводу. Их задача - тренироваться и играть. Всё остальное - компетенция тренеров и руководства. Колосков объявил, что, каким бы состав ни оказался, работать с ним будет Садырин.

- И даже при этом выступила достойно. Мы проиграли в группе Швеции, бронзовому призеру, и Бразилии, выигравшей чемпионат мира. Хотя отправься тогда в США все отказники - какая ж это была бы команда?

- Нет. Ожидания от той команды появились не просто так. У нас тогда был широкий выбор мастеров высочайшего международного уровня. Их справедливо называли звездами. О Канчельскисе, например, тогда только и говорили - он стал выдающимся игроком даже по меркам «Манчестер Юнайтед». Шалимов был заметной фигурой в «Интере», Колыванов - в «Фодже», Кирьяков хорошо играл в немецкой бундеслиге, Кульков и Юран - в «Бенфике». А еще Добровольский и Мостовой во Франции, Харин, который прекрасно выступал в «Челси»! Поэтому, если оценивать объективно, уровень тех футболистов был выше, чем нынешних.

- Однозначно! Большой выбор сильных игроков стал следствием крутого подъема, который начался в советском футболе в 70-е годы. Вышло постановление о создании 75-ти специализированных футбольных школ по всей стране, 16-ти региональных интернатов, из которых, кстати, вышли многие в будущем футболисты сборной - Хидиятуллин, Заваров, Юран, тот же Канчельскис. В 1976 году состоялся первый набор в Высшую школу тренеров - в этом наборе кроме меня были, например, Садырин, Малофеев и Прокопенко. Учились в высшей школе очень серьезно, постоянно ездили на стажировки за рубеж. Мы побывали во всех ведущих футбольных странах и всё новое, что появлялось в мировом футболе, видели. Как следствие - каждые несколько лет в стране появлялись молодые, образованные и обладающие самыми актуальными знаниями тренеры. Поэтому несправедливы замечания, что наши легионеры, окунувшись в европейский футбол, в сборной могли не воспринимать какие-то методы тренеров, вышедших из советской системы. Не было на момент начала 90-х на Западе такого, что бы упустили мы.

- В грамотно работающей вертикали сборных команд разных возрастов, которые регулярно взаимодействовали между собой. В первую сборную большинство игроков попадали через молодежную и юношеские. С юношеских чемпионатов мира и Европы мы редко приезжали без победы - это ведь тоже показатель уровня подготовки футболистов. Сейчас, к сожалению, в юношеских сборных России многое делается неправильно.

- Во-первых, оценка тренера по результату на турнире. Но сколько тренер имеет времени на работу с командой? Мизер! В основном футболисты готовятся в клубах. Что там наработали, то тренер сборной и получает. Превращаясь порой в человека, который, не имея возможности что-то наиграть, просто выводит команду на матчи. Почему в советской системе молодые футболисты могли постоянно расти? Каждый месяц их на 10 дней собирали в юношеских сборных. Приглашали туда учителей и планомерно работали. Итого это 120 дней в году! 4 месяца в году юные футболисты были в распоряжении тренеров, которые целенаправленно их обучали, поднимали их уровень и контролировали рост качеств. Важнейшей причиной прогресса молодежи было и управление всей этой вертикалью главным тренером первой сборной Валерием Лобановским.

- Во-первых, все сборные команды тренировались на одной базе - в Новогорске. Первая и молодежная сборные жили в одном корпусе, юношеские - в соседнем. Направленность тренировочной работы для всех задавалась Лобановским. Он объяснял, в какой футбол должна играть команда, какой функционал требуется от футболистов разных амплуа, каким требованиям они должны соответствовать. Поэтому футболисты младших возрастов планомерно подводились к требованиям первой команды и, попадая на более высокий уровень, знали, чего там от них ждут и как они должны играть. Это как раз та система, о которой у нас давно говорили, но никак ее не применят.

- На сборах - каждый день. Валерий Васильевич перед занятием своей команды собирал тренеров и объяснял задачи тренировки и какими методами они будут решаться. При этом за тренировками юношеских и молодежной сборной постоянно наблюдали Юрий Морозов или Сергей Мосягин, помощники Лобановского. Прогресс каждого футболиста отслеживался, обсуждался, и главный тренер знал, кто уже готов перейти на более высокий уровень. Хорошо контролировался процесс подготовки молодых футболистов и за счет плотного взаимодействия тренеров юношеских сборных. Главный в команде более старшего возраста одновременно был помощником тренера в сборной, которая на год младше.

- Да! Например, я тренировал юношескую сборную 1970 года рождения, за эту команду играли Кирьяков, Никифоров, Тетрадзе, Касымов, Окрошидзе, Стауче, в 1988-м мы выиграли чемпионат Европы. И при этом я был помощником у Геннадия Костылева, который тренировал команду 1971 года. Всестороннее наблюдение за игроками и позволяло четко отслеживать их прогресс и находить момент для их перевода на более высокий уровень. Чтобы футболисты там оказывались не раньше, не позже, а вовремя.

- Я нашел его 15-летним в литовском городе Алитусе. Кроме футбольных качеств Гинтарас обращал на себя внимание собранностью и склонностью к порядку, нетипичной, кстати, для юных футболистов. У них что ведь обычно в комнатах творится - вещи раскиданы, гетры валяются на полу, майка - на люстре. А у Стауче всё было выглажено, аккуратно разложено, всегда пунктуален. Он этим в юношеской сборной заметно выделялся. Прибалтийское воспитание.

- Применялся комплекс тестов, многие из которых были едины для разных возрастов. Например, брали лучшие результаты прыжков в высоту в первой сборной, адаптировали это для юных игроков и выводили показатель - на сколько должен прыгать, допустим, 14-летний футболист. Проводились тесты на скорость и скоростную выносливость. Это позволяло отслеживать и текущий уровень специфических качеств, и динамику их роста. Вот вы спрашивали о разнице между футболистами советского поколения и нынешними. Замечу, что сейчас никто в нашем футболе так не бежит, как Блохин и Беланов. Хотя они даже в СССР самыми быстрыми игроками не были.

- Одним из наиболее информативных тестов на скорость был бег на 30 метров. Быстрее всех бежали Гоцманов из минского «Динамо» и Стукашов из московского, раньше он за алмаатинский «Кайрат» играл. Результат они показывали одинаковый - по моему, 3,69. Так больше в СССР не бежал никто.

- Главным, конечно же, была и остается сама игра. Как футболист применяет свои качества именно в игре. А тесты - лишь дополнительная информация. Которая позволяет что-то прояснить, в чем-то убедиться. Например, кто-то выделяется скоростью на поле, проверили в тестах - он действительно один из самых быстрых. А кому-то, например, не хватает мобильности: проверили - этот игрок, оказывается, не укладывается в нормативы по скоростной выносливости. Значит, есть повод над ней поработать и потом результаты сравнить. Но подчеркну, что показатели тестов - дополнительная информация, а не характеристика игрока.

- Конечно! Одно дело - пробежать «гладкие» 30 метров на дорожке, другое - найти возможность максимально разогнаться под воздействием эмоционального накала матча и когда вокруг полно партнеров и соперников, при этом еще и сохраняя контроль над мячом. Потому тесты - не догма. Например, в беге на скоростную выносливость требовалось 7 отрезков по 50 метров выбегать из 60-ти секунд. У нападающего сборной и тбилисского «Динамо» Рамаза Шенгелия этого никогда не получалось! Шенгелия бежал в районе 70-ти секунд.

- Эти сравнения всегда виртуальны и потому очень условны. Объективно сравнить разные поколения невозможно, и касается это не только футбола. Можно ведь задаться вопросом: «А качества каких советских автомобилей 50-60-х годов могли быть актуальными сегодня?» Но давайте всё же попробуем. Оговорюсь, что Игнашевича и футболистов его поколения сейчас рассматривать не будем. Оценим более молодых. Из них, думаю, Головин Валерия Васильевича Лобановского точно заинтересовал бы. Мобильность, склонность к быстрому обострению игры, полезность на разных участках - с этими качествами Головин был бы полезен и при тех требованиях. Кроме него - возможно, Черышев и Дзюба. Но такой Дзюба, которого мы видели на чемпионате мира. С остальными - пока сложнее.

- Нельзя сводить результаты этих турниров к единой оценке. Говоря о максимальном для нашей сборной потенциале, я имею в виду 1993 и 1994 годы. Когда богатый международный опыт, мастерство и высокий статус наших «сборников» в Европе позволяли рассчитывать на высокий результат на чемпионате мира. А вот к чемпионату Европы-1996 ситуация уже стала меняться. Некоторые игроки лидерские роли в своих клубах утеряли, хотя и та команда была способна выступить гораздо лучше. Но так уж складывались в те годы для нас обстоятельства: на чемпионате мира-1994 мы оказались в одной группе с победителем и бронзовым призером, а в 1996-м - с великолепной сборной Германии, которая выиграла тогда золото, и финалистом - Чехией. Замечу, что вместе с нами из группы тогда не вышли финалисты чемпионата мира - итальянцы.

- Почему?

- Опять же рассуждать о чемпионате мира в сослагательном наклонении трудно. Кто бы в какой форме оказался перед турниром, кто бы как воспринял свою роль… А к демаршу Кирьякова на чемпионате Европы у меня отношение двоякое. Сергей тогда успешно выступал в немецкой бундеслиге, знал многих игроков сборной Германии, допускаю, что лучше других понимал, как надо против нее действовать, где искать слабые места. Плюс - особый настрой, с которым Кирьяков собирался выйти на матч с командой из страны, где выступает. Наверное, эти факторы располагали к тому, чтобы он тогда сыграл. Возможно, футболистам стоило в корректной форме предложить Олегу Романцеву в большей степени учесть факторы в пользу Кирьякова. Который, думаю, сегодня, уже с тренерской позиции, оценивает ситуацию по-другому. Но я в той ситуации был и остаюсь на стороне Романцева. Да, в футболе нет единой правды. В одной и той же ситуации тренеры видят для футболиста разные роли. Но какой бы она ни оказалась, дело футболиста - направлять свои амбиции на командный результат. Напоследок замечу, что критические оценки выступления сборной России в 90-е годы стали следствием завышенных ожиданий. Несправедливо на тот момент завышенных.

- От успехов советского футбола. В памяти у общественности еще были свежи воспоминания от наших побед на юношеском и молодежном уровне, относительно свежими оставались олимпийское золото-1988 и серебро чемпионата Европы-1988. Поэтому люди автоматически мерили команду по тем достижениям. Соответственным было и отношение к тренерам. Павел Садырин и Олег Романцев, не выведя сборную в плей-офф крупных турниров, подверглись жесткой критике и сразу были уволены. Но мы-то работали уже в новой стране, со скромными на фоне советского времени возможностями, со многими проблемами. Поэтому в тех условиях, даже при отсутствии высокого результата, выступление сборной России оказалось не столь плохим, как это преподносилось.