Роман Павлюченко: «Английские фаны считают футболистов своими детьми»

Р

оман Павлюченко перешел в «Локомотив» - в последний день европейского «трансферного окна». После того как нападающий сборной России уладил все контрактные формальности в Черкизове, корреспондент «Sports.rи» взял у новоиспеченного железнодорожника интервью. В котором тот рассказал о непереходе в «Анжи», невыученном английском и супруге, которая не хотела покидать Англию.

	фото: ФК «Локомотив»

- Роман, сколько было на часах 31 января, когда вы поняли, что стали игроком «Локомотива»?

- Кажется, 5.30 вечера. Я приехал на стадион - у «Тоттенхэма» был матч чемпионата с «Уиганом». Но главный тренер мне сказал: «Можешь не готовиться, можешь ехать домой». Так я и понял, что все - продан.

- Билялетдинов написал. Сказал, чтобы на матч со «Спартаком» готовил щитки с обеих сторон. Посмеялись.

- Наверное, ни разу. Потому что я об этом не знаю. Если бы была конкретика - наверняка бы знал. Тот клуб, который меня всегда хотел, - «Локомотив». Вот сегодня я и в «Локомотиве».

- Ой, это ж футбол, тут не стоит зарекаться! Сейчас просто не вижу смысла об этом говорить. На данный момент все мои мысли - о «Локомотиве».

- В Европе люди по-другому относятся к футболу, даже сравнивать нельзя. Например, в России нельзя представить, чтобы на стадион пришли бабушка и дедушка, которым лет по 80. А в Англии - можно. Когда я увидел, как они встали и начали петь гимн клуба, я был тронут. До того старенькие, что им стоять тяжело. Но они встают все равно и поют так же, как и все. У нас такого нет.

- Потому что там люди любят своих игроков. Они их уважают. Можно даже сказать, считают своими детьми. Даже если у игрока что-то не получается, его никто не оскорбляет - только поддерживают. А у нас могут и послать игрока, и гадость в его сторону сказать. Понятно, что я говорю сейчас не о массах, а о единицах, но в Англии с таким отношением в принципе невозможно столкнуться.

- Она, конечно, не хочет. У нас маленькая дочь, она только язык выучила, начала в школу ходить - ее срывать с места жалко. Ну и в Лондоне жизнь другая, климат, суеты нет. Понятно, что Лариса не очень хотела уезжать.

- Мы вместе разговаривали, принимали решение. Но в футбольной семье на первом месте все-таки стоят карьерные перспективы мужа, а не бытовые удобства.

- Да мы с ним в основном по работе… Хотя как-то раз я приехал в Москву и тут журналисты меня стали спрашивать про лицо Гарри. «Он что, выпивает?» - спросили. «Я не знаю, - ответил. - Может быть». Когда вернулся, Реднапп ко мне подошел и сказал: «Роман, я вообще не выпиваю».

- Были.

- Не буду говорить. Но были те, кто еще до моего приезда, несколько лет находились в команде, но английского не знали. Но почему-то Реднапп только про меня одного говорил, что проблемы с языком. На самом же деле хватало тех, у кого проблемы были еще серьезнее.

- Потому что все общение было по большей части на русском. Друзья - русские, телевидение - русское, речь слышал в основном русскую. Если бы этого не было, может, я бы уже и говорил.

- Это, конечно, играет большую роль, это серьезная проблема.

- Футбольный язык - он одинаковый. Главное - играть в футбол и забивать голы. Можно вспомнить много примеров даже в России, когда легионеры после нескольких лет игры у нас и десять слов по-русски не могли сказать, но это не мешало им феерить на поле.

- Бывал. Но не жил.

- Да, по-моему, там. Но та шутка не единственная. У нас в раздевалке шутили постоянно. Кто приходит в чем-то ярком - это подвешивают, надевают на себя, еще что-нибудь делают. Судьба костюма? Он по-прежнему у меня. Но на базу после того случая я его ни разу не одевал.

- Да нет. На базах российских клубов тоже хорошие машины. Хотя необычные в «Тоттенхэме» были. Был у нас такой Зокора. У него был джип, у которого весь салон был отделан в «Gucci». И крыша, и сидения, и все-все-все было в символику этой фирмы.

- Совет? Если вернуться на три года назад, в тот период, когда я переходил в «Тоттенхэм», наверное, я основательно занялся бы языком. Он все-таки необходим.